При этом с Ленки взяли честное слово, чтоб мне ни звука, и она, сопля мелкая, это слово сдержала!
Вот так Вера оказалась на вечеринке, совершенно этого не планируя. И сводить ее никто ни с кем не собирался.
А потому мои слова про дрянь и дешевку были лишними.
Ну, ничего.
Я извинился.
Сначала в туалете, перегнув Веру через туалетный столик, инкрустированный, сука, чем-то с позолотой.
Лучшего я был мнения о вкусах Зверева, конечно.
Потом, когда мы вышли и двинулись на улицу, выяснилось, что еще не все гости свалили. И кто-то чего-то доедал и допивал.
А дверь кабинета Зверева была прям рядом. И открыта.
Короче, мы спрятались в нем.
И там я еще извинялся. Три раза.
Очень хорошо извинился. Душевно.
Правда, если у Зверева в кабинете есть камеры, то хана моей карьере… Ну и ладно, не больно-то и хотелось…
Зато Злючка моя окончательно растаяла, стала нежная-нежная. Ласковая и до того заводящая, что я реально остановиться не мог.
Верила моим словам, моим заверениям, что никто мне, кроме нее не нужен, что она — самое главное, самое лучшее, и что давай сейчас вот так повернешься, и я тебе еще разок докажу. Веришь уже? Нееее…
Все равно докажу!!!
В итоге домой мы приехали под утро, где я продолжил просить прощения и доказывать свои чувства.
Хорошо, что племяха, накатавшись на лошадях и с горки, так и осталась в доме мэра, в одной из гостевых спален. Сообщение от Ленки с просьбой разрешить остаться, я получил как раз между туалетом и кабинетом. Она там какую-то подружку нашла, ровесницу, и домой вообще не хотела.
Я прикинул, что сейчас ей реально там нечего делать, а тут по крайней мере экономка накормит и присмотрит… И дал добро.
А потом с триумфом потащил мою добычу в логово.
Прям, как пещерный человек!
После этого моя жизнь, и без того уже охерительно расцвеченная радужными бликами, вообще засияла.
Злючка моя переехала ко мне на следующий же день, вместе с парочкой цветов в глиняных страшных горшках и дико тупым серым котом, который тупость свою проявил уже после переезда. До этого, когда я появлялся у нее и оставался ночевать, он просто прятался, видно опасаясь меня, как что-то охереть какое непонятное.
А тут прям распоясался и пару дней ссал мне в обувь, тварь.
Но я терпел.
Чего, сука, не сделаешь ради любви?
И не надо тут говорить, что потек Колян!
Нифига!
Это вы еще не видели, как реально текут!
Не видели одинаковых рож здоровенных близнецов, одинаково шмыгающих у дверей роддома, не видели улыбающегося во все тридцать два их папашу, новоявленного деда, с удовольствием принимающего голубые кульки из рук медсестер.