В ноздри ударяет запах туалетной воды, не резкий, приятный, перемешанный с запахом самого Тимура. Я на мгновенье жмурюсь, потому что за эти годы своим вкусам он не изменил, и сейчас эта смесь запахов возвращает меня в ту летнюю ночь. Дыхание Тимура обжигает шею, но его голос звучит жестко, как и хватка, в которой я оказалась.
— Если бы я хотел переспать с тобой любой ценой, то уже сделал бы это. Всегда можно найти способ. Надавить, подкупить, запугать… Но это неинтересно, Милана. Я подожду, пока ты сама попросишь меня. Как попросила в ту ночь.
Я еще раз бессильно толкаю его плечи, но он только сильнее сжимает руку на затылке, отчего я морщусь, когда он случайно цепляет волосы. Мы оказываемся лицом друг к другу, так близко, что я чувствую его дыхание на моих губах. В висках начинает стучать, вдох застревает в горле, раздирая грудь волнением.
— Этого никогда не будет, — шепчу ему в губы, сама не зная, кого в этот момент убеждаю.
Его руки прижимают меня сильнее, тело к телу, и низ живота простреливает импульсом, который тут же разливается чем-то горячим. Мне безумно стыдно за свою реакцию, но я ничего не могу поделать — она уже есть. Тимур аккуратно тянет меня за волосы, заставляя больше отклонить голову назад.
— Ты еще красивее, когда возбуждена, — говорит Тимур, а я вспыхиваю, но не успеваю никак среагировать, он вдруг обхватывает своими губами мою нижнюю, дразняще тянет ее зубами, а я со всей силы цепляюсь за его футболку, сминая ее в руках.
Мое напряженное тело вдруг размякает, горячее тепло внизу живота вспыхивает, заставляя запертое в груди дыхание вырваться наружу тяжелым предвкушающим выдохом, когда Тимур отпускает мою губу. Я все еще сильно сжимаю его футболку в руках, в голове словно затянуло пеленой, и я не сразу понимаю, что Тимур отстранился. Открываю глаза, растерянность сменяется чувством стыда из-за того, что я только что допустила. Злость на себя выплескивается предсказуемо: я влепляю Тимуру пощечину.
Он принимает ее с тем же непроницаемым выражением лица, снова поворачивается ко мне, я испуганно пячусь, но Тимуру не приходит в голову как-то отвечать, он делает несколько шагов назад, не сводя с меня взгляда, и садится на металлическое сиденье. Я резко отворачиваюсь, иду в сторону ленты, которая как раз начинает двигаться, обхватываю себя руками за плечи.
Господи, что я сделала только что? Зажмуриваюсь, выдыхая. Я не могу даже думать, анализировать произошедшее, потому что сразу снова ощущаю вкус этого поцелуя. Невозможно, просто невозможно. Что это было? Как он мог? Как я могла?!