И лишь моя младшая сестренка, вся в слезах, стояла у ступенек и явно ждала меня. Лорд Килли с надменным видом наблюдал за моей семьей, прислонившись спиной к колонне. На мужских губах играла едва заметная улыбка, и похоже вся эта ситуация слегка забавляла. В моей душе поднялась волна гнева и в голове пронеслась мысль: «Убила бы этого наглеца». Будто услышав мои мысли, Эмиль посмотрел на второй этаж, и наши взгляды столкнулись. Он удивленно приподнял брови, мол, ты чего там стоишь.
Деваться мне было некуда, я решительно подошла к лестнице, и гордо задрав голову, стала спускаться. Я уже для себя решила, что моих слез Эмиль не увидит, и сейчас держалась изо всех сил, хотя хотелось зарыдать в голос. Мне было безумно больно прощаться с родными, которых несмотря ни на что я очень любила.
Лилия, увидев меня, прижала ладонь к губам, сдерживая всхлип. Поравнявшись с ней, крепко обняла сестренку и шепнула:
– Всегда помни, о чем мы с тобой говорили. Ты должна стать счастливой.
– Оливия, – всхлипнула она. – Я тебе не отпущу. Нет!
– Родная, так надо, – отстранилась и заглянула в заплаканные глаза. – Люблю тебя.
– И я тебя, – послышалось в ответ. Ободряюще ей, улыбнувшись, повернулась к тем, кто меня пришел провожать.
– Счастливой дороги, леди! – склонил голову старый дворецкий.
– Пусть судьба бережет вас…,– вытирая слезы, всхлипнул повар.
– Мы будем скучать…
– До свидания…
А потом отец сделал знак рукой и слуги гуськом покинули холл.
Прощание с семьей вышло каким-то сухим и скомканным. Мои братья и старшая сестра что-то говорили, пытались подбодрить, обещали, что все будет хорошо, но их слова мало могли меня сейчас утешить. В конце концов, они тоже покинули холл и увели с собой плачущую Лилию. Но так было даже лучше.
– Оливия, – мама, всхлипнув, обняла меня. – Прости родная нас… Прости если сможешь… Я очень надеюсь, что у тебя все будет хорошо.
– Конечно, – грустно улыбнулась.
– Дочка, мы тебя любим, – отец обнял меня крепко-крепко, наверное, как никогда в жизни, а потом отступил, опустив взгляд.
Столько всего хотелось сказать, но вот только слов не было. Сейчас ко мне пришло осознание, что родители меня любили, а всегда держались отстранённо, чтобы я не привыкла к ним, а они ко мне. Только вот ничего не вышло, прощаться было все равно больно.
Лорд Килли решил прервать эту болезненную сцену и, шагнув ко мне, протянул ладонь:
– Оливия, нам пора.
Кивнула и посмотрела на родителей. Мама, уже не скрывая слез, плакала у отца на плече, который еще хоть как-то пытался держаться.
– Я вас люблю, – а потом взяла дракона за руку.