– Нет, травкой невозможно. Но и сидеть, сложа руки, мы тоже не можем, правильно?
– Тут я с вами согласна, – осторожно кивнула я, не собираясь в первый же день спорить с начальством. Не хватало еще и с этой работой распрощаться, не успев толком освоиться, а вот связываться с наркоманами не хотелось совсем, ибо не понаслышке знаю, на что иногда способны ребята под кайфом. Не со зла даже, а от невменяемости.
– Так вы поговорите?
– Я? Почему я? – от неожиданности я поперхнулась и закашлялась. А потом по слегка растерянному выражению лица Директора поняла, что придется пояснить: – Видите ли, у нас с Марией не очень близкие отношения… – а про себя подумала, что это уж очень, мягко говоря. – Может быть вы сами? Я не против.
– И все-таки давайте, сначала вы, – деликатно настоял на своем Директор.
Продолжать спорить с начальством я разумно не стала, потому пришлось согласиться, костеря про себя чужую инициативность на все лады. Креатив приходит в голову Директору, а страдать вынуждены все остальные…
– Хорошо. Но, предупреждаю сразу: положительного результата не обещаю.
Директор, довольный собственной задумкой, распорядился ждать на месте, а сам отправился снимать Марию с предстоящего занятия. Остаться одной в кабинете заведующего оказалось неловко. То и дело дверь открывалась, являя очередного посетителя, и я, слегка краснея, объясняла, что Андрей Маратович отлучился. Раза после пятого это даже разозлило – в конце концов, никакого покоя Директору не дают! Чтобы привести нервы в порядок и настроиться на нужный лад, подошла к окну. Две фиалки на подоконнике радовали глаз розовыми и сиреневыми цветами – должно быть аура у Андрея Маратовича что надо. Тут же явилась мысль, что человек, за спиной которого расцветают фиалки, действительно не допустит наркомании среди подопечных. Внезапно, возвращая в реальность, прозвенел звонок, а входная дверь опять распахнулась. На этот раз пожаловал сам хозяин кабинета в компании моей племяшки. Машка ступала с выражением абсолютной преданности и кротости на лице, которого я у нее отродясь не наблюдала, в летящем платьице и сапожках на каблучке. Признаться, я на какой-то миг даже заподозрила племянницу в тайной влюбленности в несомненно привлекательного преподавателя. Увидев меня, та тут же нахмурилась, потеряв львиную долю невинного обаяния. Андрей Маратович, не замечая перемен в настроении девчонки, усадил ту на стул и покинул нас со словами: «не буду мешать».
– И тут ты! – не порадовалась встрече племяшка и пробурчала: – На этот раз что?
Я потерла лоб, не зная, как лучше приступить к разговору, что был изначально обречен на провал. Вызвать племянницу на откровенность или хотя бы просто нормально поговорить у меня за пару месяцев совместного проживания так и не получилось.