— Спасибо, — тихо сказал Генрих, заканчивая с завязками.
Он учтиво открыл дверь перед Айкой, а затем предложил свою руку, чтобы вместе пойти на ужин. Он хотел оставить тему со своим отъездом до того момента, как она успокоится, но, по-видимому, это произойдет не скоро, так что он начал прямо по дороге в королевскую столовую:
— У меня есть некоторые мысли, как мы можем поступить, чтобы избежать войны. Но это будет трудно. И я думаю, что мне нужно сделать это одному. Как только встретим Симонса, я уеду домой.
Айка остановилась так резко и неожиданно, что, казалось, кто-то превратил её в каменную дивную статую. Сама же она ощутила будто удар по голове, и перед глазами всё поплыло. От страха. Осознание того, что могло произойти с Генри, было моментальным, потому, помня все страшные истории, связанные с Вильгельмом, она увидела только один исход — смерть.
— Нет, — коротко и ровно, холодно и твердо.
Айка двинулась вперёд, будто не произошло этого разговора, но теперь уже замер сам Генрих, и ей пришлось повернуться к нему, убирая руку с его локтя.
— Нет! — Теперь в голосе отчетливо слышался страх так же, как и в серых глазах королевы. — Генри, я тебя к нему не пущу! Забудь всё то, что я сказала послу, ты никуда не поедешь! Он прав — Вильгельм тебя на месте зашибет, когда увидит! Ты не слышал, что я тебе говорила? Он стал еще более сумасшедшим! Найдем другой выход, попросим армию у соседнего королевства, того и глядишь, Люций испугается нашей мощи.
— Это не решит нашу… Нет, мою главную проблему, — твердо ответил Генрих. Ему и самому не хотелось ехать в то место, но как и сказал Йеон, нельзя больше медлить. — Мой народ продолжает страдать, пока Вильгельм сидит на троне. Я должен это остановить, тем более после твоих рассказов. Допустим, Люций испугается нападать на Серию, и что? Будь ты на моем месте, оставила бы дом на растерзание безумного правителя? Я собрал достаточно сил, чтобы устроить переворот. Все решено!
Генрих отчеканил речь, будто заучивал ее несколько дней. Да, страшно, да, у него поджилки трясутся при мысли, что ему снова нужно встретиться с отцом, но он должен. Просто должен, и все тут. Ему хватит сил, у него есть поддержка жены, друзей и народа. Этого должно быть достаточно.
— Я справлюсь, — мягко сказал Генри, беря Айку за руку и ведя дальше на ужин. Но слова звучали так, будто он пытался не только ее, но и сам себя убедить. Затем усмехнулся и добавил: — А если нет, ты наконец-то избавиться от «любимого» мужа.
И ведь ему повезло её успокоить. Сменить милость на гнев, потому что последние его слова не сказать, что разозлили, даже заставили улыбнуться, но удар локтем в бок он от неё всё-таки получил.