– Познакомьтесь, – продолжает шэф, – Граф Панин, Александр Викторович, товарищ министра финансов, с ним Иван Сергеевич Афанасьев – старший техник монетного двора. А это, господа, Григорий Иванович Коновицын. Он будет заниматься вашим делом со стороны Третьего отделения. С ним можно быть абсолютно откровенным. Прошу, Александр Викторович, посвятите Григория Ивановича в суть дела.
Бледный граф встаёт и начинает ходить по кабинету, чем вызывает понятную мне, но не замеченную ни им, ни Афанасьевым короткую гримасу недовольства на лице Бенкендорфа. Руки у графа едва заметно подрагивают. Заметно, что он очень волнуется. Наконец, собравшись с мыслями, Панин начинает говорить.
– Для начала, Григорий Иванович, покажите нам, пожалуйста, деньги, которые у вас с собой.
Достаю портмоне, и с мыслями о вконец обнаглевших фальшивомонетчиках протягиваю графу пачку ассигнаций.
– Не эти, Григорий Иванович, – улыбается граф. – У вас же есть мелочь?
Мелкие монеты я по старой привычке храню просто навалом в кармане штанов. Доставать их сидя неудобно, и я взглядом прошу у шефа разрешения встать. Достаю монеты, и складываю их на стол перед собравшимися. Все смотрим на небольшую кучку денег.
– Григорий Иванович, вам ничего не кажется странным в этих монетах? – спрашивает граф.
Деньги как деньги. Два серебряных рубля отчеканенных в предыдущее царствование, несколько серебряных же полуполтиников и полтин, десяток различной степени затёртости двух и пятикопеечных монет, и кучка новеньких, выделяющихся блеском, копеек.
– Не вижу ничего особенного, господин граф. Обычная мелочь. Хотите сказать, что некоторые из этих монет фальшивые?
– Ничуть. Эти монеты, судя по всему, абсолютно настоящие. Но у вас, Григорий Иванович, как, кстати, и у меня, да и у каждого, почти, жителя империи, большая часть мелочи не нова. А вот копейки в этой кучке только что со станка. Обратите на этот факт самое пристальное внимание. Впрочем, пусть расскажет уважаемый Иван Сергеевич. Он отвечает на монетном дворе за выпуск новых партий денег.
– Господа, простите за дерзость, и прошу вашего терпения. Возможно, многое из того, что я скажу, покажется вам вещами самоочевидными, но они нужны для полного понимания картины происходящего.
Лицо Александра Ивановича несколько напряглось. По краям залысины выступили маленькие капли пота. Видно, что держать речь при столь высоком начальстве ему непривычно. Особо боязливые взоры он бросает на шефа и на меня. Однако, говорит этот человек увлечённо. Сразу видно, что в теме он разбирается досконально, и за каждое слово готов дать ответ. В целом, Александр Иванович производит самое приятное впечатление.