– Хорошо, Валентина Игнатьевна, – я завтра же поговорю с Себейкиным и выясню его планы на эту территорию. Если они мне не покажутся достаточно основательными или конкретными, то считайте, что завод со всеми прилегающими территориями и постройками – ваш. Впрочем, я не думаю, что он в состоянии предложить что-то дельное. А вы, в свою очередь, тоже не мешкайте, а занимайтесь докладом и параллельно подбором необходимых кадров. Финансирование, если ваша презентация пройдет успешно, в чем я не сомневаюсь, обещаю, будет обеспечено в полном объеме, так что, когда будете вербовать сотрудников, то не стесняйтесь обещать золотые горы. Борисыч! – окликнул он адъютанта, подойдя к своему столу и нажав кнопку селектора.
– Слушаюсь, товарищ Верховный! – не замедлил тот ответить.
– Передай начальнику караула, чтобы он выходящей из здания товарищу Николаевой Валентине Игнатьевне незамедлительно выправил биометрический пропуск по классу «А».
– Так точно! – гаркнул в ответ бравый полковник.
II.
– Ты, Василич, никак выпроваживать меня собираешься? – с нескрываемым смехом в голосе спросила посетительница.
– А разве мы не обо всем договорились? – в искреннем недоумении развел руками диктатор, косясь на настенные часы.
Бабка перехватила его взгляд и ехидно прищурилась:
– Куда торопишься? Детей-то малых вроде нет у тебя?
– Вроде как уже поздновато, – начал он робко оправдываться, сам не зная почему.
– Садись! – приказным тоном обратилась она к нему. – О самом главном мы с тобой еще и не начинали беседовать.
– Вот как?! – удивился Афанасьев. Бабка не переставала преподносить сюрпризы. Он уже понял, что Николаева не из тех, кто будет вести пустопорожние разговоры, а значит, к ее приказу следовало внимательно прислушаться. – Тогда может еще чайку с кофе?
– Не возражаю, – важно и с достоинством ответила клюшка.
– Борисыч! – опять позвал он своего помощника.
– Слушаюсь, товарищ Верховный! – отозвался Михайлов.
– Попроси там, чтоб нам еще кофе с чаем принесли.
– Будет исполнено! – отрапортовал он.
Афанасьев вновь уселся напротив своей гостьи и с интересом воззрился на женщину, которая он почему-то это сразу почувствовал, может запросто изменить всю его жизнь, да и не только его.
– Я весь – внимание, – приготовился он выслушать ее новое повествование, но ошибся.
Валентина Игнатьевна не стала говорить о каких-то разработках или планах на будущее перевооружение страны, она просто огорошила его вопросом в лоб:
– Василич, – начала она опять фамильярно, – как у тебя с абстрактным мышлением?
– Никак, – буркнул Валерий Васильевич. – Я из танкистов, поэтому практик-реалист. Вижу цель – стреляю, не вижу цели – ищу ее, чтобы выстрелить. Вот и вся моя абстракция и обструкция, – скаламбурил он.