– Ко мне приходил человек от твоего богатенького папика… Незнаю, где тебе удалось такого подцепить и чем, всё-таки ты далеко не модель…
– Прекрати! – выпалила я.
– Ладно, короче слушай. Я тут со своими родителями поговорил. В целом, они не против, чтобы дети остались со мной. Но учти, это только при условии хороших алиментов на них от твоего, хм, спонсора. Пусть платит ежемесячно конкретную сумму денег, думаю, он не обеднеет, если уж вам с ним дочери не нужны.
– О чём ты говоришь?
– Ну, как о чем. Этот человек, что приходил и сказал на счёт развода. Мы как бы всё, конечно, обсудили. При этом как-то я не особо рассчитывал, что дети останутся со мной… Передай ему, что три миллиона – это только за развод. За детей пусть отдельно платит…
Я нажала отбой на смартфоне и откинула его от себя как что-то грязное. Выходит, Русин сказал правду и Максим согласился на развод за деньги. Больше всего задели его спокойствие и деловой тон. Мы столько лет прожили вместе, у нас была семья… А он с таким спокойствием, даже нотками радости обсуждает компенсации… И даже не спросил у меня: как так получилось и почему.
Заметила, что Егор смотрит на меня выжидающе. Но ему хватило чувство такта ничего не говорить. Подняла лицо не Егора и глядя ему в глаза спросила:
– Почему дети остаются с ним?
– Ну, – затушевался Егор, – он же все-таки отец, – понимаешь, я не знаю как мой волк примет детей от чужого мужчины и не хочу рисковать…
– Моему мужу и его родне никогда особо девчонки были не нужны. Это Я ночами вставала к ним с температурой, пока Максим ворчал, что утром ему на работу и его не нужно будить. Это Я И МОЯ МАМА каждодневно находились с ними… А Макс всегда в трудные минуты: когда у них резались зубки в младенчестве, когда подхватили ротовирус, когда была высокая температура …он всегда задерживался на работе… Мои девочки нужны только двум людям на этой земле: мне и моей маме. Конечно, Максим их не обидит, но должное тепло и любовь мои дети от него и его родни точно не получат. Хорошо. Ты меня похитил, – сама не ожидая от себя пошла на него тыкая в него указательным пальцем, – Пусть, ты решил, что необходим развод. Но почему о судьбе МОИХ дочерей ты не озаботился поговорить со мной? Я что: простая игрушка в твоих руках, не имеющая права голоса?
– Прости…
Он попытался приобнять меня, но я лишь отступила на шаг от него, обняла себя руками и сказала.
– Мне нужно побыть одной.
После чего вышла из кабинета. И стрелой побежала в свою комнату. На душе было мерзко за предательство мужа, за судьбу моих дочерей, которую решили без меня…