– Его дружки испортили последний наш с мамой снимок, где она ещё здорова, – кусая губы, проговорила я. – А он… Ему было плевать.
Подруга обняла за плечи и тихо, но с глухим раздражением сказала:
– Долго ты ещё будешь терпеть подобное отношение к себе от этого гада? Разве прошло мало времени с той поры, когда он вернулся? Отомсти, Поль. Может, тогда дойдёт, что ломать чужие воспоминания – подло?
Отомстить? Я же не из таких… Но вспомнив, с каким выражением на лице он разбил мамину чашку и велел выбросить "всего лишь фотографию", я неожиданно поняла, что сильно злюсь. Не могу простить. Почему он может вести себя, как последняя тварь, а я должна молчать? Подставлять другую щёку для удара? Ну уж нет!
– Ты права, – выдохнула, стирая слёзы. – Права, Рина. Надо показать ему, как это бывает больно.
– Вот и я говорю, что нельзя спускать с рук такие обиды. Да и не убить же ты собираешься его, в конце концов.
Я разжала объятия и криво улыбнулась, заглянув подруге в глаза.
– Вот только я совершенно не знаю, что делать.
– Уничтожить его фотографии? – улыбнулась та заговорщицки в ответ.
Вопрос в том, есть ли у него фото. Наверное, должны быть. Он тоже потерял маму.
Я усомнилась на мгновение, представив, что он испытает такую же боль от потери простого снимка. Может, поискать другой способ?
– О нет! Я уже вижу, что ты сравниваешь его с собой, – Карина схватила меня за плечи и встряхнула. – Вот только он не ты. Эта бесчувственная скотина совершенно не думает о твоей боли, Поль! Не смей его жалеть. Снова.
Сжала зубы и кивнула.
– Не буду. Хочу показать ублюдку, что такое настоящая боль. Может, тогда до него дойдёт, наконец, что я живая?
Подруга меня снова обняла и погладила по волосам.
– Всё хорошо будет, Поль.
Не сразу. Но я в этом даже не сомневаюсь. Марк закончит учёбу и свалит из нашей с отцом жизни, а пока я буду всеми силами портить его нервы собственным существованием. Добрая сестрёнка на него не действует. Равнодушная тоже. Может, стервозная соседка проймёт?
– Ладно, идем завтракать, Рин, – решительно произнесла я, поднимаясь.
– Надеюсь, Марк уже свалил, – недовольно отозвалась подруга, направляясь за мной.
Брат действительно ушел. Работников клининговой службы я тоже не обнаружила. В доме воцарились вожделенные тишина, спокойствие и уют… К сожалению, временные. Вечером снова вернется Марк, и все испортит. Надеюсь, хоть дружков снова не притащит.
Но я ошибалась. Он начал приходить домой только днем, когда меня не было: я видела, что не все вещи лежали на своих местах и нашла быстро скинутую футболку в ванной, чтобы мы не пересекались. Ночевал он также вне дома.