Зная свои возможности, я прекрасно понимал, что Исцеление, Восстановление и Укрепление, а также до десяти более слабых заклинаний в моём исполнении вылечили бы если не всех, то уж точно многих, но после первого заклинания, после которого «тяжёлый» вмиг ожил. В голове раздался голос Атанаса:
«Допустим, ты вылечишь ещё с две сотни „тяжёлых“, но раненые всё еще пребывают, а маны тебе уж точно не хватит на всех».
Голос древнего мага стал ещё человечнее. Я уже понял, что могло быть причиной такого вот роботизированного говора. Пришёл к выводу, что за несколько сотен лет маг, находясь в одиночестве, будучи в сознании, попросту разучился говорить. Ну это так, я отвлёкся.
«Если есть что предложить, то говори, обсудим».
«Напитай перчатки маной жизни и оставь дело за мной».
Причин не доверять или растягивать время ненужными раздумьями я не стал. Решив довериться магистру жизни, стал заполнять перчатки маной. И случилось то, что я сам не ожидал. Больше всего это было посхоже на, как в моём прошлом мире говорили, «пришествие Христа народу».
В общем, я шёл вдоль палаты, а слева и справа на деревянных койках бессознательных воинов и воительниц накрывало зелёное светящееся покрывало. Маны уходило минимум, ибо Атанас лечил, как я понял, точечно, а не всё тело разом. Взгляды, которыми на меня смотрели медсёстры и санитары, были просто непередаваемыми. Словно мессия явился, я даже немного засмущался от того, как на меня посмотрела одна из них. Такого вожделения в свою сторону я ещё не испытывал. Тара, тоже идя позади меня, была ошарашена увиденным, и когда первый ступор прошёл, она с почтением, которое присуще было бы проявлять к архимагу, а не ко мне, стала направлять меня к наиболее «тяжелым» воинам. Так я и продолжил свой путь исцеления.
Моё великое шествие закончилось, лишь когда в шестом палаточном госпитале седьмая сотня людей из категории «тяжелые» или «около тяжёлые» была исцелена. Взгляды солдат и медперсонала меня после второго часа такого хода уже не смущали. Я даже старался откинуть мысли по поводу того, какая молва обо мне пойдет. Не говоря уже про рожи прибежавших целителей, ну что говорить, у мужиков были бороды по колено, а смотрели они на меня, словно я не лечу людей, а внезапно пришёл за их душами, а они мне отвечали: «Как так-то! Не верю, рано мне еще!».
Так вот, за время своего пути, мне в голову забрался не дающий покоя вопрос: как это они, находясь в не такой уж и малой дороге от Логова, смогли привести с собой такое количество тяжело раненных воинов? Почему они потянули с собой такое количество нетранспортабельных раненых? И самое главное — как они их умудрились вообще привезти живыми? Но меня просветила Тара. Как оказалось, все тяжело раненные были напоены какой-то жижей, точнее это зелье называлось «Безмятежный сон». Оно погружало пациентов в подобие летаргического сна с эффектом, схожим на стазис, за время которого все разрушительные процессы в организме замедлялись. А настоял на том, чтобы всех раненных нужно брать с собой, лично генерал.