Впрочем, немаловажно, что именно в Финляндии названия лабиринтов отличаются исключительным многообразием, многие из которых свидетельствуют не столько об их позднем происхождении, сколько об определенном отсутствии прямой преемственности между создателями лабиринтов и современными финнами. У финнов встречаются следующие имена для лабиринтов: Забор или Дорога великанов. Игра святого Петра, Девичьи пляски. Ограда монахинь, Троя, Гибель Иерусалима, Ниневия, Иерихон, Каменная ограда, Лиссабон. Такие наименования лабиринтов, как Лиссабон, говорят об их совсем позднем появлении, хотя бы в силу того, что название это, совершенно определенно появилось после знаменитого землетрясения, уничтожившего весь исторический Лиссабон в XIX веке.
Позднее происхождение угадывается и в названиях «церковного» и «литературного» круга. Наиболее древнее название— это. конечно же. Дорога великанов. И именно оно говорит о том, что лабиринты воспринимались финнами как элемент чуждой культуры неизвестного племени. Уместно вспомнить, что и для германцев великаны — это чужаки: анты и гунны. Этот факт достаточно четко зафиксирован в цикле древнегерманских исторических сказаний. Справедливым и уместным здесь будет вопрос о древних волотах, богатырях-великанах, известных по новгородским преданиям. Одним из мест, связанных с этими загадочными волотами. стало место под Новгородом, которое так и называлось «Вологово поле». Но уже во времена легендарного князя-старейшины Гостомысла новгородцы почитали волотов своими предками. И далеко не случайно сам Гостомысл был погребен под курганом-сопкой именно на Волотовом поле. Еще в XIX столетии его могилу можно было видеть в 30–40 метрах на юго-восток от стен храма Успения на Волотовом поле.
Что касается лопарей, то они считали лабиринты святилищами неизвестных богов, впрочем, это не мешало им иногда идентифицировать лабиринты со святилищами своих божеств: Сторюнкаре и Тиермеса.
И если сеиды — каменные глыбы — есть, несомненно, дело рук саамов, то в отношении лабиринтов сами они говорят, что те созданы саивами — духами! Чуткое ухо индолога легко уловит в имени духа созвучие с именем грозного бога Шивы. Случайно ли это созвучие? Вопрос ждет своих исследователей.
Не оставляя Дорогу великанов, вернемся из Финляндии на наш Север.
Возле старинного поморского селения Умбы известный советский историк и публицист А. Л. Никитин видел и описал еще один значительный археологический объект. Речь идет о каменных камерах из плит. Видимо, это тоже были кенотафы — погребальные камеры душ умерших, каковыми, по всей видимости, являются и многочисленные каменные кладки из валунов. Что касается каменных камер, то они впоследствии будут воспроизводиться в погребальных обрядах многих индоевропейских народов. Никитин был уверен, что, несмотря на различия, каменные насыпи Большого Заяцкого острова и каменные склепы Умбы принадлежали одному народу. Просто на Большом Заяцком острове не было плит. Важно отметить, что подобные формы погребений существовали и на Британских островах в раннем бронзовом веке (2500–1500 годы до Р.Х.).