К кому еще могла бы обратиться за помощью Морозова? Их род угас, фактически уничтожен, разорен. Единственное, что было у Виктории Львовны — формула духов, но она ее продала и обменять на помощь уже не могла. Очевидно, что она слишком шокирована происходящим, чтобы сообразить обратиться ко мне.
Великий князь Московский, вероятно, оставил Морозовых бороться за существование самостоятельно. Не то чтобы это поощрялось, но и новым не было — не раз и не два неугодных просто душили, вынуждая объявлять банкротство, влезать в огромные долги, раздавать имущество и так далее. Выплывут Морозовы — и хорошо, нет — не жалко.
С Динарой же совсем другая история. Как деловые партнеры Морозовых, Аганины имеют все права вмешаться в ситуацию. Их отношения закреплены договором, а значит, ни о какой передаче рода другому княжеству речи нет.
Морозова трубку не взяла. И я отправил сообщение.
Романов Д. А.: Помощь в пути.
Опустив телефон, я обвел взглядом кабинет. Одногруппники даже не подумали скрывать, что слушали меня.
— Дмитрий Алексеевич, полагаю, вы сделали все, что в ваших силах, — сказал Орлов, отводя взгляд от принцессы. — Нам следует готовиться к следующему занятию.
Я кивнул. Все, что мог, я сделал. Нет никакого смысла бежать в больницу самому. Во-первых, она далеко, и мне никак не успеть вовремя. Во-вторых, я не целитель, и пока в боярыню не стреляют, мой дар там бесполезен. В то же время само мое появление отдельно от группы будет выглядеть как покушение Романовых на авторитет великого князя.
Группа двинулась к выходу, и только Мэйли осталась стоять в проходе, дожидаясь меня.
Я же проверил телефон на ходу. Сообщение было прочитано, но ответа не появилось.
— Иногда воля человека может сломить волю небес, — негромко сказала невеста моего друга. — Но иногда одной воли мало.
Я кивнул ей, и мы вместе пошли в столовую. Времени перерыва еще вполне хватало для обеда.
А еще через пять минут в моем кармане сработала вибрация. Вытащив аппарат, я прочел уведомление.
Морозова В. Л.: Я этого не забуду.
Звучало зловеще, и вместе с тем давало надежду, что люди Аганиных прибыли вовремя.
Да, я уничтожал цивилизации, но это не значит, что я не способен на сопереживание.
— Рано или поздно, это бы случилось, — услышал я обрывок разговора, подходя к нашему столу с уже набранной едой и большой кружкой кофе.
Идущая рядом со мной Мэйли на всякий случай отошла на шаг в сторону — так, чтобы мне можно было использовать поднос в качестве оружия. Но я, само собой, ничего такого делать не собирался.
— Надежда Григорьевна, вы что-то сказали? — спросил я, опуская ношу на свою часть стола.