– Все хорошо, – вглядываясь в плетение, я произнес задумчиво. – Буду следить за резервуарами. Если это так тебе необходимо, можем иногда практиковаться в магии огня. Чтобы ты не забыла свои навыки.
– Благодарю. Запомнил вязь? – я кивнул. – Практикуйся. Не обязательно ее заливать огнем, можешь пробовать светом. Вязь универсальна, – хлопнув в ладоши, эльфийка схлопнула заклинание и прервала наш телесный контакт. – А я полюбуюсь лесом. Без контакта с тобой, видеть магию все равно не смогу.
– У тебя румянец, – я обратил внимание на девушку. – И ты вся светишься. Это влияние огня?
– Да. Так выглядят маги, что не скрывают свою магическую суть. Красиво?
А я любовался всполохами огня в ауре эльфийки. Как острые языки пламени нежно касались ее кожи, волос, обнимали ее тело. Как огонь ластился к ней, словно котенок.
– Красиво, – завороженно прохрипел я. – Ты вся в огне. Огонь вокруг тебя и внутри тебя. Ты прекрасна, Эльсия!
– Благодарю, – грустно улыбнулась эльфийка. И в этот момент я возненавидел тех, кто сотворил с ней такое зверство, лишил этой красоты, возможности защиты самой себя, будущего, как матери.
«О, боги, Дремлющие и Бодрствующие! Вселенная! Я даю вам клятву, что найду способ вернуть потерянное моей жене, Эльсии Ноктюрн, рожденной си Сору»! Желание выполнить клятву обожгло мою левую лопатку вязью клейма. Мой крик был услышан и принят Высшими.
– Ты практикуешься? – робкий голос девушки вырвал меня из клубка чувств.
– Прости, задумался. Значит, вязь я могу наполнить любой магией? – я продолжил разговор о магическом искусстве, где все еще чувствовал себя словно рыба, выброшенная на берег.
На ночлег харсоры остановились у старого трактира, поглядывая на темные стены конюшни алыми глазами. Конюх мгновенно отказался прикасаться к животным, едва завидев, с кем ему пришлось бы иметь дело. Я сам не горел желанием трогать этих чешуйчатых монстров, но поделать ничего не мог. Эльсия, прошла внутрь, узнать о комнатах и заказать поздний ужин.
А я все смотрел на созданий демонов и хмурился. Долго рефлексировать времени не было, животные устали и проголодались, судя по их эмоциям. Я отошел на несколько шагов от кареты и успокоился. Чешуйчатые тихо рычали, глядя в лес и царапая камни пола конюшни когтями. «Не хотелось бы мне быть сожранным этими вот монстрами». Распространяя вокруг себя эманации спокойствия и уверенности, я подошел к вожаку, большому мощному коню. Его вытянутый череп по-птичьи извернулся, посматривая на меня алым зрачком на черном фоне. Тихий рык зародился в его горле.