– Д-да…
– А теперь успокойся и спи. Я рядом полежу, – «очевидно, после плена во мне поменялось многое. Вот, над ребенком издеваюсь. Садист». – Кровать большая, места хватит.
Малец, видимо, не верил в спасение своей шкуры, во все глаза смотрел на меня с открытым ртом. Я удобнее расположился на кровати, подложил несколько подушек под спину, так чтобы полулежать. «Думаю заняться экспериментами по магии. И нужно подумать». Но очередной виток вязи не слушался, а мальчонка сопел. Недовольно сопел.
– Теймал, – я обратил взгляд на мальчишку с острыми кошачьими ушами. – Твое сопенье и дракона разбудит. Хочешь поговорить?
– Благодарю, – покраснев, глухо в одеяло произнес Дол.
– За что?
– За защиту. После этой ночи ко мне не будут домогаться и шутки смолкнут.
– Да. На это и расчет. А теперь спи.
– Не могу.
– Что еще?
– Жарко.
Портьеры и полог тишины поглотили мой смех.
– Так раскройся.
– Стыдно.
– За что в этот раз?
– За свое тело.
– Что с ним не так? – слова приходилось тянуть клещами, словно на допросе.
– Уши, хвост…костлявый я… и спина.
– Что с ней?
Парень сглотнул. Я смотрел на него и ждал, скажет или покажет? Эмоции сменяют друг друга на его лице – словно раскрытая книга, даже щиты не нужно было убирать. Эрниец сжал зубы, развернулся, лег на живот и стянул одеяло. Взгляду предстала худая спина с нежно белой кожей, с треугольником черных волос от головы до середины спины и толстые жгуты шрамов. Кривых. Уродующих спину.
– Крылья? – осознание этого ввело в ступор мое разум. Запершило в горле.
– Да.
– Кто?
– Отец приказал. Когда вновь женился.
– Зачем?
– Сказал, что таким образом спасает мне жизнь, – вымолвил в подушку Долиниан. – Сказал, что хвост и уши еще стерпят, а крылья…
– Да. Эрнийцы терпеливый народ, но о других сказать того же не могу. Хвост и уши не такое редкое явление, а вот крылья. В этом плане твой отец прав. С таким набором внешних отличительных черт, Дол, тебе было не выжить. Но рубить так…
– А это уже не он…а его жена. То ли зависть…то ли…я не знаю.
– Отдыхай. Стесняться своего тела не смей. Ты его не выбирал, – хотелось коснуться жгутов шрамов, но я сдержал себя.
Запахло солью. Слезы. Вновь.
– Благодарю, что выслушали меня.
– Спи, теймал. Тебя ждет тяжелый день.
Тихие шаги по кафелю коснулись моего слуха, затем отворилась дверь в мою комнату из ванной. Вновь шаги, что тонули в толстом ворсе ковра. Всколыхнулась портьера и Эльсия хмуро и встревоженно посмотрела на меня.
– Не мог бы ты подвинуться? – эльфийка переоделась в ночную сорочку и заплела косу, видимо пока я был у короля. – Говорила же, та комната на меня действует удручающе.