– Лин Сокол приказал усилить охрану. Но так, чтобы ни дети, ни учителя ни о чём не догадались. Поэтому я переоделся и пришёл ночью. Извините за беспокойство. Думаю, вас должны были предупредить утром.
Сокол говорил, что становится подозрительным, когда ему угрожают. Вполне в его духе усилить охрану на ночь, чтобы ни одна ведьма в школу не проникла. Но почему ни словом ни обмолвился о своих планах, когда мы разговаривали? Лгал Тахис. Умело. Я бы поверила, если бы не моё собственное позднее свидание с женихом и неприятный запах аммиака.
– Хорошо, – я кивнула воину, а потом из вредности добавила: – Надо не забыть поблагодарить лина Сокола за бдительность.
Он улыбнулся в ответ, и запах страха стал ярче. Ага! Вот и попался.
– Тогда я пойду, лина Амелия. Рассвет скоро, моя смена заканчивается.
– Тёмных ночей, – попрощалась я и плотнее закуталась в халат.
О сне на ближайшие часы придётся забыть. Если я не зря поддалась всеобщей клановой паранойе, то Миса только вернулась со свидания с женихом. Должна делиться впечатлениями с сестрой или просто смотреть в потолок не в силах сомкнуть глаз из-за бурлящих эмоций. Совсем как я.
Я с удовольствием вернулась в школу. Вечерами в Бессалии прохладно, так что я успела замёрзнуть, пока беседовала с охранником лины Хельды. По коридору шла на носочках, прислушиваясь к каждому шороху.
Ох, если кто-то ещё из воспитанников решил игнорировать режим, наряд выпишу всем и каждому. И пусть опять злятся на тощую Швабру. Зато научатся дисциплине!
Я заметила полоску света под дверью комнаты Мисы и вошла без стука.
*разрыв
Все пять старших воспитанниц Посольской школы сидели на одной кровати и внимали каждому слову единственный почти помолвленной девушки. Они замерли, когда я вошла. Ники скосила глаза на Пинару, а та втянула голову в плечи. Самая младшая девочка была из клановых, она сидела дальше остальных, обнимая подушку. Валери зажмурилась, лучше всех понимая, что Мисе влетит.
В воздухе отчётливо пахло аммиаком, шоколадом и жжëнным сахаром.
– По постелям, – холодно приказала я, стараясь не сорваться. Следовало помнить, что передо мной влюбленная девочка. – Миса, в мой кабинет. Живо.
Я почти выбежала из спальни девушек. Трясло от одной мысли, что воспитанница не дождалась свадьбы. Тахис даже помолвочный браслет для неё не сделал, а уже соблазнил. Собирался ли вообще жениться? Или хотел поиграть и бросить, обесчестив?
Я зажгла в кабинете свет и села за стол. Нужно было взять себя в руки, чтобы не наделать глупостей. Осуждение не поможет, гневные тирады – тоже.