– Какое постельное бельё выбрать? – усмехнулся он, запивая вторую тарталетку красным фитоллийским. – Только не шёлковое. Оно противно липнет к мокрому после близости телу. И вышивкой не увлекайтесь. А то я один раз всерьёз подозревал у себя кожную сыпь необычной формы. Зря к лекарю сходил. Сокол, выдыхай, у тебя сейчас волосы огнём вспыхнут. Завёлся. Уже и пошутить нельзя по-стариковски. Слушаю, лина Амелия.
Я сама была готова загореться. Лин Ксанир и так был не самым приятным собеседником, а после двух бокалов вина становился невыносимым. Как его столько лет терпела жена?
– У одного из сирот клана необычный дар, – начала я. – Невил причиняет боль прикосновением. Перчатки смягчают воздействие, но ходить в них постоянно ребëнок не может. Нужно учиться контролировать силу. Я слышала, у вас похожий дар. Подумала, может, вы посоветуете упражнения или литературу.
– Жалко мальчика? – нахмурился старый воин. – Не хочешь, чтобы он чувствовал себя изгоем? Первое, что нужно сделать – не давать ему “умных” книжек. Там контроль прививают через подавление. Он и так дышать боится, а тут вообще жить не захочет. Инструкторов для него выбирай тщательно. Не совру, если скажу, что не каждый возьмётся.
– Хорс пока справляется, – осторожно заметила я.
– Он же из ума выжил, – сквасился Ксанир. – Нет, Хорс, конечно, разложит дар на составляющие, объяснит, что именно причиняет боль, но мальчишке не знания нужны. Он понимать себя должен. Чувствовать. Тогда и перчатки не пригодятся.
Старый воин переложил бокал в другую руку и показал нам голую ладонь.
– Никто из инструкторов не сможет научить Невила этому, – я прикусила губу. – Слишком нагло просить вас стать наставником для мальчика, но я надеюсь…
– В тебе материнский инстинкт бушует, – цокнул языком Ксанир. – Замуж пора. Но давай так. За помолвочным браслетом пойдёшь к Соколу, а я согласен посмотреть мальчика. Сегодня, завтра?
Далась им моя помолвка! Понять Магнуса я могла, он волновался за сына. А лину Ксаниру какой толк от браслета на моём запястье?
– Однако. Мнение лина Сокола вас не интересует? – с трудом нашлась я с ответом. – Он не обязан жениться на мне из-за вашей прихоти.
Бывший глава клана выразительно посмотрел на лучшего убийцу. Сочувствие, распустившееся мощным облаком после рассказа о Невиле, стало ещё ярче. Не со зла Ксанир нас подкалывал. Суровых воинов с детства учили пренебрегать эмоциями, высмеивать “розовые сопли и бабские переживания”. Поэтому одни ёрничали, а другие молчали. Сокола будто совсем не стало. Он застыл скалой за моим плечом и не шевелился.