И трансформация Пертурабо, сбросившего смертную оболочку, ставшего чем-то большим, еще более сверхъестественным, чем может быть примарх. Мало кто в Легионе признался бы – но воинов охватывал страх при взгляде на изменившегося владыку. Только Фидий смотрел внимательно, не отводя глаз.
Медренгард, планета-крепость, стал новым домом Железных Воинов. По воле перерожденного примарха ее покрыли бастионы и стены, валы и башни; сам же Пертурабо удалился в выстроенную его мыслью и силой цитадель.
И стражем у ее врат, привратником и глашатаем примарха, стал не кто-то из капитанов или великих воителей. Эту честь Пертурабо, даже не задумываясь, доверил Фидию Кандаону.
Для капитана Форрикса такое решение оказалось уже чересчур. Стиснув зубы, он какое-то время переваривал известие, потом не выдержал – явился к посту Фидия. Тот, сидя на у ворот, что-то задумчиво чертил в альбоме, и Форрикс впервые бросил взгляд на страницы. Острый взор различил чертежи зданий и контуры планировки городов.
Мелькнула мысль, но Первый Капитан ее отложил – тем более, что Кандаон встал ему навстречу и коротко кивнул, как положено младшему по званию.
– Фидий, – рыкнул Форрикс. – Объяснись, наконец.
– О чем? – Кандаон посмотрел на бывшего командира с искренним недоумением.
– С какой радости примарх тебя всегда выделял? Честно, ты хороший воин, но есть многие, кто куда лучше тебя в бою. По заслугам тебя тоже превосходят многие. Чем ты заслужил внимание Пертурабо? Чем ты заслужил эту честь?
Легкая улыбка тронула лицо легионера.
– Командир, – сказал он. – Все очень просто. Я хотел учиться у него, учился, и он это видел.
– Ну и что? – искренне удивился Форрикс. – Мы все учились у примарха тому, как надо воевать.
Фидий Кандаон вздохнул. И сказал то, над чем Форрикс размышлял еще многие годы впоследствии.
– Вы все учились у него воевать. А я учился строить.
26.01.2016
Приближение могучей сущности Магнус ощутил, даже не сосредотачиваясь. Варп вокруг Планеты Колдунов был бурным, однако он не зря вглядывался в него с самого рождения и не зря провозгласил всю планету своими владениями.
Только великий мастер скрытности мог бы приблизиться к ней, избежав внимания Магнуса. А тот, кто стремился сквозь вихри Имматериума, никогда не отличался особо деликатным подходом.
Магнус отложил книгу, издавшую тонкий ледяной звон, и поднялся. Легким усилием мысли приказал вихрям открыться так, чтобы гость оказался в его покоях, второй мыслью метнул по планете успокаивающее влияние. Он знал, что его Сыны тоже почувствовали чужое приближение и схватились за оружие.