— Ты могла бы и мою куртку взять! Зачем себя морозить? — недовольно спросил Алик, когда я вернулась домой. — Или заболеть хочешь?
— Не догадалась, — ответила я, снимая ботинки и проходя на кухню, оставляя мокрые следы.
— В душ!
— Слушай, отстань, — отмахнулась я, открывая бутылку с водкой, чтоб сделать глоток и согреться. Обычно это хорошо помогало. Алик отобрал бутылку. Сделал несколько глотков, поморщился. Недовольно посмотрел на меня. Темные глаза почернели еще больше. Мне стало страшно. Я отступила на шаг назад, чем вызвала у него удивление. — Прекрати меня пугать.
— Есть причина бояться? — спросил он.
— Нет, но не надо так на меня смотреть.
— А как надо? — снимая свитер, спросил он. Я хотела взять бутылку, но получила по рукам. На автомате резко отдернула руку, роняя бутылку на пол. Она не разбилась, а покатилась куда-то под стол. Алик явно наблюдал за моей реакцией.
— Зачем… Ты не имеешь права так делать.
— Да? Раздевайся.
— Еще лучше! Не буду. Вы меня все достали!
— Я не все. Это ко мне не относится, — ответил он. Я отвернулась. Да пусть делает что хочет. Надоело. — Посмотри на меня.
— Допустим. Чего дальше? — опять начала накатывать апатия.
Он же подошел ко мне. Дернул за кофту, двигая к себе. Я выбрала точку за его плечом, на которую и стала смотреть. А все из-за моей дурости. Надо было сбежать. Уехать. Я же постоянно возвращалась сюда, в этот дом, который стал чем-то близким. Или здесь была крыша и печка, а еще не было назойливых расспросов и советов.
Я знала, что он полезет целоваться. Знала, что его губы будут с привкусом водки. Догадалась, что он запустит пальцы в мои волосы. А вторая его ладонь будет скользить по спине. Я все это знала. Как и знала, что будет неловкость, скованность. Я опять зажмусь и буду себя успокаивать, что все скоро закончится. К тому же у него давно никого не было. Поэтому все займет не так много времени. Все должно было произойти именно так. Только почему-то вышло иначе. Я кайфовала от его прикосновений. Мне нравилось, что он прижимал меня к себе будто имел на это право. Нравилось, как он нежно захватывает своими губами мои губы, чтоб нежно скользнуть по ним, пробуя и несмело приглашая пойти за ним. Эта несмелость контрастировала с уверенными руками, которые словно говорили, что не дадут упасть.
От его губ пахло водкой и сигаретами. Не такой уж приятный вкус, но этот вкус соответствовал моему представлению о дне жизни. Я потянулась к нему, как еще недавно была не против того, что он меня к себе посадил на колени. Мы с ним не спали, но я по нему скучала.