— Алик говорит…
— Алик воду мутит, — ответил Кеша. — Пока он не успокоится, то пока надо перестать с ним общаться.
— Ты думаешь, что он успокоится? — спросила я.
— Двенадцатого суд будет. Скорее всего его закроют. Вот он и старается, чтоб и мне жизнь подпортить.
— Думаешь? — спросила я.
— За что он так? Вы же неплохо дружили, — спросил Павел.
— Как будто дружба — это что-то значит, — хмыкнула Рита. — Сегодня мы дружим, а завтра этот друг тебя предаст.
— Ну, я бы так категорично не говорил, — ответил Кеша. — Дружба — это хорошая вещь. Нужная. Она много дает человеку. Но иногда пути расходятся. С временем люди меняются. Появляется различие в интересах. Тогда надо взять паузу, когда друг поймет, что ошибался, а ревностью дело не исправить. Ревность сама по себе плохая подруга. Это какое-то детское чувство. Оно туманит мозг. Кажется, что если устранить проблему в виде нового человека, появившегося в жизни друга, то все вернется. Все будет как раньше, как будто это возможно.
— И что? Считаешь, что нужно дружить и одновременно знать, что друг может в спину ударить? — спросила Рита.
— Если все время бояться и ожидать подлости, то можно многое пропустить в жизни. Включая и хорошие моменты. Надо жить и надеяться на лучшее, — ответил Кеша.
— Надо не терять голову, — ответил Павел.
Это вызвало у меня смех. Как можно не терять голову, если она теряется сама по себе? Когда чужой человек становится больше, чем родным? Это нельзя было объяснить, но одновременно нельзя было прекратить. Кешка улыбнулся. Он похоже меня понял.
— Любой человек может потерять голову. И чем сильнее он держит себя в руках, тем сильнее он ее потеряет, — ответил Кеша.
И в том он был прав. Я это ощущала на своей шкуре. Рано или поздно терпение закончится и тогда захочется поменять жизнь на сто восемьдесят градусов. А такие резкие повороты не проходят бесследно.
Вечер плавно начал переходить в ночь. Кешка лежал на диване, слушая музыку. Французский шансон. Бархатный мужской голос с ласковыми нотками затрагивали какие-то невидимые струны души.
— Почему тебе нравятся французские песни? — спросила я.
— В школе французский изучали. Мы еще соревновались с Аликом, кто лучше сдаст зачет, контрольную напишет.
— А в чем причина была соревнования?
— У нас в классе одна девочка училась, которая неплохо язык знала. А мы перед ней выделывались, — ответил Кеша. — Девчонку потом в гимназию перевели, а мы какое-то время подружек соблазняли, шепча на ушко красивые слова.
— И получалось?
— Да. Все женщины одинаковы, независимо от возраста, — ответил Кеша. — Я могу и тебе на ушко пошептать. Соблазню тебя.