— Вер, ты как? — спросила Ира.
— Новых синяков не добавилось, — ответила я, все же выбираясь из укрытия. Надо было пойти умыться. Потом… — Кеш, мне больно. Я тебе не медведь, которого можно тискать.
— Извини. Что-то я силу не рассчитал.
Он меня отпустил. Я чего-то не заметила, как он поднялся на ноги. Обойдя его, я пошла в ванную, а потом в комнату. Пройдя мимо расстеленного дивана, на котором спала Дина, мимо раскладушке, на которой лежал Павел и не спал, но разговаривать не торопился. В комнате Аркадия сидели Эдик и Алик. Когда я зашла в комнату, то они замолчали. Как же мне этот день надоел! Я так устала, что мне стало все равно на происходящие. Чего бы ни случилось, но я хотела спать. Что и сделала, забравшись в кровать поближе к окну. На какой-то момент меня выключило. Сон без сновидений или кошмар наяву? Когда события мелькают перед глазами, а все вокруг такое тревожное, что от этого становится физически плохо. Сон прошел быстро. Быстрее, чем я рассчитывала. В какой-то момент я не смогла вариться в этой непонятной и вязкой массе, в которую превращало сознание сны, и проснулась.
Рука в руке. Странно. Он крепко держал меня за руку и спал, сидя на полу рядом с кроватью. Ненормальный. И я ненормальная, раз реву, чувствуя поражение по всем фронтам. Так хотелось надеяться, что наступит утро, которое развеет этот дурной кошмар, принося обычную уверенность. Я же никогда не была такой дурной? Всегда знала, куда двигаться дальше. Вот и сейчас у меня должен быть план, что я сниму комнату в общежитие, может квартиру в малосемейки, решу вопрос со школой Павла, разведусь с Гришей и устроюсь на новую работу. План составлен по пунктам. Там было место для разговоров по душам с Настей. Было место для пары ночей для слез в обнимку с подушкой. Без слез провожать старую жить как-то неположенно. Потом, через пару лет я пришла бы в себя. Ладно, пришла бы я раньше, но вновь пускать кого-то в свою жизнь я бы решилась не раньше чем через пару лет. Пока же можно было жить для себя и детей. Хороший же план. Жизненный и правильный. А когда я решусь на новые отношения, то буду спокойно ходить на свидания, выслушивая, что в моем возрасте уже надо кидаться на любого мужчину, как на голодную кость. И я бы расстраивалась на эти слова, а потом бы убеждалась, что они правы и мне лучше одной жить, чем с костями.
Но весь план разваливался на глазах, потому что я сейчас хотела одного: вечность держать за руку Аркадия. Самое смешное, что я знала причину этого желания. Мне было страшно и одиноко, а еще обидно. Аркадий же вел себя до того момента, когда полез ко мне на кухне, весьма культурно и приятно. За наше короткое знакомство я от него видела столько заботы, сколько не видела несколько лет. Он был рядом, поддерживал и понимал. В то же время мне было его жаль. Чисто по-человечески жаль. Хотелось сочувствовать его горю. Мне стало казаться, что я его понимаю, как себя. Конечно, это была иллюзия, но с иллюзиями сложно расставаться. Только вот так держать друг друга за руки было сейчас необходимо.