— Нет. Я сейчас кофе попью, сделаю пару звонков и помашу тебе ручкой, — усмехнулась я.
— Угу, так я тебя и отпущу в никуда. Там дождь собирается.
— Пока солнце светит.
— Но дождь будет, — уверенно сказал он.
— Тебе до этого какое дело? Я могу и домой вернуться. Часть квартиры моя. Могу к матери поехать. Мне дождь не страшен.
При чем тут дождь? При чем тут его друзья? Речь ведь совсем о другом. Но мы несли какую-то ерунду и радовались этому.
— Нет. Со мной останешься. Тебе там отдохнуть надо. В себя прийти.
— Кеш, ты сам сказал, что лучше с таким дурным, как ты не связываться.
— Да кто поступает так, как лучше?
— Я, — меня разобрал смех, только смеяться было больно.
— Нет. Надо тебя от этой дурной привычки отучить.
— Какой дурной привычки?
— Думать о правильности, а не о себе. Ты же уходить не хочешь.
— С чего ты так решил?
— Потому что вижу.
— Это все из-за твоих манипуляций в мою сторону. И зачем тебе моя кружка? Я еще кофе не допила.
— Потом допьешь. А то выльешь его мне на голову, — ответил Аркадий.
— А ты собираешься опять лезть ко мне целоваться?
— Да.
— Мы так не договаривались.
— Вер, а чего ты так боишься? — вкрадчиво спросил он, подсаживаясь ко мне ближе. — Это всего лишь поцелуй.
— Я тебя слишком мало знаю. Мне понравились твои недавние слова, что пока мы друг друга не узнаем, то…
— А сама предлагала к тебе лечь.
— Лечь, но не любовью заниматься. Разницу видишь?
— Не вижу. Давай так, если сейчас станет противно друг от друга, то разойдемся.
— Мы еще и не сходились. Я временно у тебя живу.
— Тогда тебе терять вовсе нечего, — сказал он, наклоняясь к моим губам. Я закрыла глаза. Теплые губы накрыли мои. От него пахло кофе, одеколоном и чем-то едва уловимым, но приятным. Он едва касался моих губ, без напора и того безобразия, которое было вчера. Его рука скользнула по спине, прижимая к себе. Появилось желание ответить ему. Хотелось продолжить танец. Что я и сделала. Неторопливость и осторожность притягивали. Хотелось во всем этом раствориться. Он же это принял за следующий шаг, забираясь лапой ко мне под футболку. Его пальцы скользили по пояснице, вызывая приятную щекотку. Неожиданно защекотали губы. Я почувствовала кончик его языка, который заскользил по моим губам. И тут меня накрыло. Его тело было слишком напряжено. Это напряжение передавалось и мне. Стало тяжело дышать, зато игра в поцелуй начала нравиться. В этот момент он уволок меня на кровать. Я почти растворилась в поцелуи, когда Аркадий прервал его, чтоб заскользить губами по подбородку, спуститься к шее.
— Ты колючий! — прошептала я и охнула, когда он специально прошелся по моей шее щетиной.