— Удачный или нет, но единственный, на который у меня хватило денег, — ответил Алик. — Вот добавишь, тогда куплю что-то лучше.
— Это я тебе еще добавлять должна? Сам заработай.
— Обязательно.
К дому вели деревянные мостки, которые были перекинуты через лужу. Вода почему-то не замерзла и противно хлюпала под ногами, когда мы шли к дому. Алик открыл дверь. Включил в прихожей свет. Сразу в глаза бросили советские обои, проводка-проволока и сломанные часы с кукушкой, которые не думали тикать. Облезлый крашеный пол, видавшая виды ковровая дорожка и колченогий табурет на кухне. Две комнаты. В одной из них стоял диван и софа. Стул, на котором лежал ноутбук. В другой комнате стоял стол и среди газет валялись полки.
— Уныло, грязно и неприятно, — ответила я.
— Считай, как на помойки, — сказал Алик, облокачиваясь об дверной косяк.
— Сыростью пахнет.
— Торфяным туалетом, — ответил Алик. — Вон там, дальше. Ходить в сарай с дыркой было как-то непривычно. Захотелось хоть каких-то удобств. Кстати, тут есть вода.
— И свет. Прям блага цивилизации.
— Зато свое и не надо думать, что меня отсюда вышвырнут, — ответил Алик. — Единственный минус — приходится топить дровами.
— Я из-за этого и не согласилась на частный дом. Гриша одно время хотел. Мне в детстве надоело с дровами возиться. Не хотела, чтоб и дети с ними возились, проклиная меня.
— У меня детей нет. Да и плевать я хотел на их проклятья, — ответил Алик, снимая куртку и вешая ее на ржавый гвоздь. Ржавые гвозди были натыканы вдоль стен. Обои метами были порваны. — Я пойду печь растоплю.
— Хорошо, — ответила я, продолжая рассматривать дом. Старые окна, к которым стоит поднести руку, как сразу начинает сквозить.
— Ты есть будешь? — спросил он, выглядывая из кухни.
— Буду.
— Тогда готовь.
— Я плохо готовлю.
— Учись. Вер, я тебе прислуживать не буду. Кстати, мне в девять вечера надо на работу.
— Оставишь меня тут одну?
— Чего ты боишься? Тут в здравом уме никто не ходит.
— А мы сумасшедшие?
— Мы тут живем, — ответил Алик. — Сделаем ремонт. Мебель поставим. Домик еще заиграет.
— Не. Его проще снести.
— Проще ныть и оставаться на месте! Вот тебе стены, вот крыша. Остальное дело за малым. В любое помещение надо вдохнуть жизнь. Наполнить его теплом и уютом. Или засрать так, чтоб тараканам стыдно было жить. Может ты, принцесса, привыкла к другой жизни, но мне здесь нравится, — он резко подошел ко мне. — Это мой дом. Мой. Дом. Хочешь остаться — я тебе открою дверь. Вон, кровать постелю. Не хочешь — дверь там. Беги туда, где нос расквасят, когда голову поднимешь и скажешь свое Я.