─ Если не снимешь это платье сама, разорву его к демонам, и обратно доставлю голой.
Когда он говорил таким тоном, я безоговорочно верила любым угрозам, но это не вызывало прежнего страха, а вот желания были странными, и именно поэтому я выдвинула ультиматум.
─ Сначала ты.
─ Что?
─ Сними рубашку, а потом уже я. Почему я всегда должна оголяться перед тобой?
─ С огнём играешь, Ная…
─ Игры кончились, разве не ты это сказал?
Раздражённо хмыкнув, словно это я тут воображаю из себя невесть кого, Рэн начал ожесточённо срывать дорогую ткань, явно пошитую на заказ, и пуговицы полетели во все стороны, отскакивая от камней, как пули.
─ Ты сейчас возможно убил какую-то птицу прицельным ударом в глаз. Не жалко?
─ Хочешь сказать, это моя вина? ─ дёрнул он бровью, скидывая, наконец, рубашку. ─ К тому же, нам может понадобиться обед. Кто знает, вдруг я решу удерживать тебя здесь?
Похоже, мои правила в кои-то веки приняли, и это было такое потрясающее чувство, что я забыла о том, что в моей жизни вообще существовали какие-то трудности. Забыла о том, что за пределами этого острова был целый мир.
─ И что же ты намерен делать со мной на клочке земли, где даже нет бунгало?
Вместо ответа он приблизился, такой же огромный и крепкий, как эти скалы, и сообщил:
─ Что бы я с тобой ни сделал, никто об этом не узнает. Но ты ведь итак в курсе, верно?
Я тяжело сглотнула, не в силах оторвать взгляд от его тела, опасно застывшего надо мной, и когда Палач вновь поцеловал, на этот раз медленно, никуда не торопясь, а моё глупое сердце поверило, что я действительно нужна этому чудовищу, оказавшемуся не таким и страшным…
Но где-то в глубине души я знала, что вскоре придётся за это доверие расплатиться.
Я растерялась от внезапной нежности, задохнулась ей, едва губы Рэна стали касаться иначе. Чувственнее, неспешнее, даря безмолвные обещания, от которых кружило голову, а тело плавилось, и солнце здесь было совсем не при чём.
Воздух стремительно заканчивался, и Палач оторвался от меня на мгновение, а когда наши глаза снова встретились, его взгляд был наполнен первобытным голодом. Я смутилась, но смотреть на него не могла перестать, отмечая, что Высший действительно сложён потрясающе.
Широкие плечи закрывали весь обзор на побережье, и мне захотелось потрогать всё остальное, как тогда, в бассейне, но мысль о той ночи совсем спутала сознание, и моё замешательство заметили.
─ Что такое? ─ спросил он, заправляя прядь моих волос за ухо.
─ Ты как будто родился для сражения, ─ вырвалось невольно. ─ Для чего ты используешь все эти мышцы?