─ Значит, вот для чего вам любовницы? Вы питаетесь от них эмоциями, которые навязанные невесты не могут дать? Удобно…
Мой вопрос вызвал ожидаемое недовольство, пробежавшееся ледяными мурашками по коже, однако Палач не вышел из себя — только вздохнул, призывая своё спокойствие, какого, очевидно, не хватало на меня.
─ Ты права и в то же время нет, ─ терпеливо, как надоевшему ребёнку объяснил он. ─ Это сложно объяснить.
─ Так почему вы позволяете старейшинам решать за вас, с кем связывать судьбу? Почему позволяете обрекать себя и других на такую жизнь?
Я не спрашивала его, что будет дальше со мной, потому что прекрасно знала ответ. Меня никогда не отпустят, не дадут свободы, но я надеялась, что хотя бы на эти вопросы мне ответят, а вместо этого услышала сухое:
─ Спи, Ная. Мы не будем это обсуждать. Не сейчас.
И тогда я поняла, что он, возможно, и сам не знает, по какой причине такое происходит, а значит, мне точно нечего делать рядом с мужчиной, не способным отвечать за собственную жизнь и за жизнь той, которую решил так осчастливить.
С тяжёлым камнем на сердце я всё же сумела погрузиться в сон, последний раз позволив себе расслабиться в надёжных объятиях, а утром Рэн ушёл, оставив после себя лишь лёгкий флёр его аромата, которым пахла подушка. Но мня вовсе не удивило, что я могла его чувствовать. Мне было больно от мысли, что этот запах навсегда въелся в меня, проникнув в самые глубины души, и выветрить его оттуда уже не получится…
Взглянув в своё утреннее отражение, я только с грустью улыбнулась, вспомнив всё, что было ночью. Сожаления душили, но на свободу хотелось сильнее, и мне пришлось сделать пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы просто не разреветься от скопившихся чувств, готовых захлестнуть меня с головой. Тонуть в этом я была не готова, поэтому наспех оделась, погладила приветливо мурлыкнувшего Вольта, уже поджидающего на пороге, и спустилась вниз.
Доктор сидел за столом, почитывая свежую газету, и при виде меня лишь нервно улыбнулся, в отличие от угрюмой Ники, встретившей такой волной неприязни, что я едва устояла на ногах.
─ Доброе утро, ─ поздоровалась я, подозревая неладное. ─ Что происходит?
─ Просто вы вчера с Рэном побили рекорд по громкости, ─ ответил мне другой голос, и я обернулась, увидев Райдена, мрачно взирающего на меня с лестницы. Он всё ещё был бледен, но стоял на своих двоих почти уверенно. ─ А ещё ваши совместные эмоции ударили по всем, так что спасибо за бессонную ночь, крольчонок. Никакой заботы о больных.
Поворчав ещё немного, он приземлился за стол, усевшись рядом с Эриком, который неодобрительно покачал головой.