— Моя стихия только огонь, — просветила своего декана.
— Тогда какого черта я не могу взломать твою защиту, — еле сдерживался Сандерс и все еще на меня не смотрел.
— Может Вы еще не восстановились? — прикинулась дурочкой я. — Говорят, после магического истощения требуется больше двух недель на полное восс…
— Прекрати свою пространственную речь, на мне она не сработает, — перебил магистр и посмотрел на меня. — Ты от меня что-то скрываешь?
Помимо расследования, магического дара родителей и еще огромной кучи вещей, о которых Вам знать вообще не обязательно?
— Нет, — ответила, все так же рассматривая пол.
— Ты ведь мне врешь, — спокойно сообщил он.
На такое заявление я просто пожала плечами. Пусть думает, что хочет.
— Понятно, но я позвал не за этим, — снова стал задумчивым магистр.
— Зачем же тогда? — я оторвалась от созерцания пола и посмотрела на декана.
Декан долго собирался с мыслями, посматривал на меня и крутил головой, словно пытался подобрать слова для начала, но у него не выходило.
— Кэсси, — начал декан, — я, конечно, понимаю, что привлекателен, но можешь ли ты не присылать эти конфеты и записки?
Пальцем он указал на гору коробок конфет известного и дорогого бренда. Их я даже иногда себе с подругами позволить не могу, не то что этому мужчине.
— О чем Вы, магистр? — как можно непонимающе захлопала глазами я, про себя начинала смеяться.
— Мы с тобой встречались до моего преподавания здесь, и я тебе даже обучал, — воодушевленно и немного пафосно начал декан и запнулся на полуслове об мой взгляд, где на смену смеху приходило возмущение. — Я прошу прекратить эти бессмысленные акты внимания в мою сторону.
Декан выглядел немного угрожающе и все так же не в своей тарелке, судя по тому, как вертел в руках бедный листок бумаги ожидаемо превратившийся в комок.
— Вы решили, что это я, потому что… — его выводы имели подтверждение в его глазах, раз он решил сообщить об этом.
— Ваши записки, — он достал из первого ящика стопку розовой бумаги и бросил её в мою сторону, — ваш подчерк. На вашей проверочной сегодня тот же подчерк.
Карточки рассыпались веером. Я взяла одну в руки и в нос сразу ударил запах знакомых духов. Подружкиных. Подчерк был мой и не мой одновременно.
Стоило бы выдать Эль со всеми потрохами, но злость на декана усилилась лишь от упоминания моих счастливых хоть и опечаленных воспоминаний. Воспоминаний, что воскресили меня из пепла и подарили крылья и в то же время выморозили все внутри, превратив в вечную зиму.
— Эти записки не мои, такими резкими духами я не пользуюсь, — сухо прокомментировала я. — И Вам, — я особо выделила обращение, — такого бы никогда не прислала.