Ноги не держали, она опустилась на колени.
— Если я сделаю тебе больно, я себе не прощу, — негромко сказал он, и Яра с трудом уловила смысл его слов.
— Так не делай, — сглотнула она.
Ее вело от остроты ощущений. Григорий невесело усмехнулся.
— Это не так просто. Всегда кажется, достаточно себя контролировать, но жизнь на самом деле оставляет мало пространства для контроля. Разумеется, я никогда не причиню тебе боль специально, но это так просто сделать непреднамеренно…
Грач медленно, едва касаясь, обвел линию жизни, прошелся по линии судьбы, проследил линию сердца. Яре казалось, она сейчас сознание потеряет.
— Вот причинишь, тогда и поговорим, — просипела она.
Григорий тем временем перешел к ее пальцам. Огладил каждый, и теперь Яра точно могла сказать, почему сладкую пытку все равно называют пыткой.
— Я должен тебя защищать, — прошептал он. — А как по-другому мне защитить тебя от самого себя?
Его пальцы добрались до ее запястий. Помассировали косточки на тыльной стороне рук. Яра пыталась дышать размеренно, понимая, что если собьется, уже не сможет восстановить дыхание.
— Я выросла, я сама могу себя защитить, — собрав последние силы, ответила она. — И люди все время делают друг другу больно, когда любят. Потому что слишком важны друг для друга, и от этого все воспринимается серьезнее.
— Какая интересная мысль, где взяла? — усмехнулся Григорий, гладя ее по венам.
— Так мама говорит…
— Да. Твоя мама — мудрая женщина.
На правой руке чуть ниже локтя у Яры была россыпь родинок. Он сосредоточился на них, дотронулся до каждой. Яра рвано выдохнула, не сдержавшись, и это заставило Григория очнуться. Он убрал руки. И от того, что она осталась без поддержки его пальцев, теперь зная, как это может быть, сразу же стало пусто и одиноко.
— Вот, например, сейчас ты меня ранил, — прошептала Яра.
— Поверь, — также тихо ответил он, — это еще ничего.
— Это не тебе решать, — нахмурилась девушка. — Ты не можешь решить за меня, что я чувствую.
— За тебя не могу, — кивнул Григорий и вдруг признался с обезоруживающей честностью, — я не знаю, как правильно выйти из этой ситуации.
— Кинем монетку? — предложила Яра.
Ей просто необходимо было разрядить обстановку. Грач засмеялся: тепло и почти весело.
— Ты еще спарринг предложи, — вздохнул он. — Победитель будет решать, что делать.
— А почему нет? — подняла бровь Яра и поймала себя на том, что до сих пор держит руки на весу. Исправилась. Кожа все еще хранила на себе следы его пальцев, они горели, и Яра точно знала, что память об этом ощущении теперь останется с ней навсегда.