Или как он неожиданно нагрянул к вдовушке, а там любовник в поте лица трудиться. А другой в шкафу прячется. Его обнаружили случайно, когда Эттина по ошибки (а нечего лезть в окно в белом костюме ночью) приняли за дух умершего мужа. По привычке любовник попытался спрятаться в шкафу, а там занято.
Но больше всего мне понравилась реакция одного из «рогатиков». Пришел домой, а его жена с РуВеем постель на прочность проверяет. Мужчина вздохнул, почесал затылок и решил отправиться спать в комнате для гостей. Еще и просил не сильно шуметь.
На вопрос «Почему же за столько лет Эттин так и не обзавелся «официальной» девушкой, а предпочитает прыгать по постелям?» - он ответил: «Перед покупкой дорогой вещи, ты же захочешь ее примерить?». Меня возмутило откровенное потребительское отношение, и мы спорили до хрипоты.
Наступления вечера с каждым днем я ждала все больше и больше и в какой-то момент, укладываясь на ночь, мы не подняли разделительный столик. Нет, я не питала иллюзий что дракон образумился, но надежды все же присутствовали.
Эттин был милым, обходительным, с заботой относился к племянникам. Иногда пропадал на ночь в городе, ссылаясь на работу.
К нам даже вернулся конюх. Жизнь в замке постепенно налаживалась.
Две недели спустя привычный мир дал трещину. Или правильней сказать подзатыльник. Мне.
В замок уверенно постучалась новая няня. Женщина лет тридцати, со строгим взглядом и железным характером. Даже тройняшки присели на хвосты от ее вида.
Вечером того же дня Эттин отбыл в провинцию где судился дракон и староста деревни, в которой не осталось ни одной коровы и девственницы, а старший РуВей позвал меня на приватную беседу.
Гордо вздернув подбородок, я стояла посреди кабинета и с мягкой улыбкой взирала на дракона. Капелька мозгов у меня присутствует, хоть и печально мало. Предстоящий разговор вызывал внутреннюю боль, но держать лицо надо. Профессионал я или нет.
На стол лег пузатый мешочек с деньгами. Приятный звон, чтобы горькое лекарство не стало мне поперек горла.
- Оплата за услуги няни, как договаривались, - старший РуВей с похоронным лицом с трудом расставался с родными монетками.
Я кивнула, а Аттан положил с мешком лист бумаги:
- Тут подтверждение, что твоя диссертация была принята Советом Иных. Оценка «восхитительно». – Пока я в немом изумлении хлопала глазами, он добил меня: - И засекречена. Так что предоставлять ее кому-либо ты не имеешь право.
Могла ли сиротка рассчитывать на подобный подарок от жизни? Впереди сертификат и личный кабинет. Ясно же, что РуВей пытается от меня откупиться, но из-за гордости профукать свой шанс? Это слишком роскошный и глупый жест.