— Ты такая сексуальная, когда злишься! — констатировал он, почти раздевая меня взглядом. — Я бы не отказался от еще одного поцелуя. Или даже чего-нибудь погорячей.
От такой наглости у меня даже дыхание перехватило. Но я постаралась вернуть самообладание. Поинтересовалась нарочито спокойным голосом:
— Слушай, а тебе мама в детстве не говорила, что подкатывать к девушке друга — аморально?
Он сделал вид, что задумался на пару секунд, а потом снова ухмыльнулся:
— Не припомню такого. К счастью, мама не портила мне жизнь морализаторством.
— Плохо! Очень плохо!
Богдан снова отхлебнул из заказанного в баре стакана и посмотрел на меня с ехидством.
— Крошка, тебе ли осуждать мою мать? Твоя, смотрю, тоже не перетруждалась, прививая тебе моральные принципы.
— На что ты намекаешь? — приготовилась оскорбиться я.
— Ну, у тебя много пороков. Во-первых, ты самозабвенно вешаешь лапшу на уши Артема. Во-вторых, уединяешься в туалете с незнакомцами…
Раз — и я как-то само собой запустила в Богдана чашкой. Правда, этот гад опять увернулся, чашка упала на пол и разбилась.
Богдан тут же зацокал языком:
— Ай-ай-ай! Какая плохая девочка. И посуду бьет.
Из глаз моих почему-то брызнули слезы, самые натуральные. Я выбралась из-за стола и, присев на корточки, быстро собрала осколки. Откуда-то возникла официантка, закудахтала:
— Что случилось?
— Я уронил чашку, — не моргнув глазом, соврал Богдан, — запишите на мой счет. А еще чирканите-ка мне номер своего телефон. Я свожу вас в кино. Или в ресторан. Вы куда бы больше хотели?
Щеки официантки порозовели. Она сначала пожала плечами, а потом быстро достала из фартука блокнот и, вырвав оттуда клочок бумаги, весьма охотно записала на нем свой номер. Протянула Богдану.
— И во сколько вы сегодня заканчиваете? — уточнил тот, плотоядно улыбаясь.
— В десять.
— Отлично! Я как раз тоже буду совершенно свободен в это время.
Я подала осколки официантке, и она, окончательно зардевшись, убежала в сторону кухни. А меня слегка передернуло. От мысли, что человек, с которым я сегодня целовалась, будет ночью кувыркаться со случайно снятой в баре девицей.
— А вот и я! — Артем вырос буквально из-под земли, и я даже слегка вздрогнула от неожиданности. В руках он сжимал маленький букет роз. Темно-розовых, почти фиолетовых.
— Нравится? — уверенно спросил мой Крез, вкладывая букет мне в руки.
— Темыч ты чем слушаешь? — Богдан обидно усмехнулся, пряча бумажку с номером официантки в карман джинсов. — Лиза же просила бледно-розовые
Артем смутился.
— Разве ты хотела бледные? Серьезно? А эти тебе что, не нравятся?