– Если хочешь, можешь с ним попрощаться, – проследив за моим взглядом, великодушно разрешил эльф. – Только не забудь снять очки. Без них эффект будет куда ярче.
На этом мужчина ободряюще потрепал меня по плечу – и удалился, оставив нас с некромантом наедине… А я, поразмыслив, последовала его совету.
Блефовать – так до конца, как любил говорить один мамин знакомый… Правда, тогда речь, кажется, шла о картах.
Я знал – мне нельзя на неё смотреть. Как бы ни хотелось запечатлеть в памяти этот неземной образ, чтобы пронести его до самой смерти и забрать в могилу – нельзя. Ни в коем случае. Ни на ноги, ни на тело, ни в глаза… Особенно в глаза! Виртайон недаром влез со своей нелепой подсказкой. Он видел мою реакцию и наверняка преследовал некую цель… Но я, в отличие от студентки, не собирался идти у него на поводу!
– Ты свободна, – уткнувшись в документы, сообщил девчонке.
Однако Витейра не сдвинулась с места… Чем лишь сильнее меня распалила. И пускай в поле моего зрения попадал только самый краешек нового платья, в которое зачем-то облачилась студентка, этого было достаточно, чтобы сорваться.
Я жаждал ей обладать. Именно жаждал. В прямом смысле. Мечтал коснуться бархатной кожи, смять губы жарким поцелуем, задрать подол и получить своё. Плевав на всё. Здесь и сейчас… Силой, если потребуется.
– У тебя ко мне какое-то дело? – поинтересовался сквозь зубы.
Откровенная жестокость, внезапно проскользнувшая в мыслях, меня совсем не обнадёжила. Она словно предупреждала – я на грани. Напоминала, чем грозит потеря контроля… И по-хорошему, чтобы избавиться от соблазна, мне следовало не в бумаги пялиться, силясь разобрать смутно знакомый почерк, а наступить на горло своей гордости и зажмуриться… Но я не успел.
– Поцелуйте меня, – замявшись, негромко попросила Витейра.
И я не сдержался. Вздрогнул от неожиданности, вопросительно вскинул голову – и утонул, встретившись взглядом с огромными зелёными глазами. Подёрнутые лёгкой поволокой, в тот миг они ни капли не напоминали изумруды. Скорее, прозрачный океан, в глубине которого, без похоти и лишней страсти, плескалось робкое, осторожное, практически невесомое желание… И оно манило меня куда сильнее пылкой алчности, обещая настоящее, а не покупное блаженство.
В общем, следующие несколько минут выпали из моей жизни. Я не помню, как выбрался из-за стола, как преодолел разделяющее нас расстояние и как очутился возле Витейры. Не помню, что говорил и что делал. Помню лишь хрупкие плечики в своих руках, доверчиво приоткрытый рот, дрожащие от волнения губы и свой хриплый голос…