Короткий подсказал:
- Там есть. В двухэтажке у ворот на первом этаже КПВ-спарка, а в окне второго этажа Корд.
- Ну тогда пошли… Я на второй этаж, а Шило не первом эту двустволку ворочать.
Бабка подняла телефон.
- Соня, дай мне Савву… Савва, тревога. Переведи Приют в осадное положение. Всех в подвал. А сам с Дедом на чердак с трубами. Всех чужих - мочить… Нет… Нет, я говорю!… Это Сосновец на нас бочку катит… Хорошо, действуй…
Шило сносился на чердак, приволок две трубы с чернотой. Пока он бегал туда-сюда, Бабка убежала к стоянке луноходов и притащила два мегафона.
Объяснила:
- Попробую поговорить с Цезарем.
Они прыгнули в луноход вчетвером и отправились к воротам.
Беда, конечно, скандалила и требовала взять её с собой. Но её успокоили, мотивировали отказ тем, что, в случае войны, она нужна здесь, в Приюте.
По дороге Бабка щурилась и постоянно посматривала в правую сторону. Оттуда приближался противник.
Подъехали к КПП, выскочили и, почти бегом, рванули в двухэтажку. Пилот забеспокоился:
- Что случилось? Куда вы несётесь?
- Сосновские на нас войной прут…
- А ты откуда...
Бабка рассердилась, аж ножкой топнула:
- Пилот! Мать твою! Я сенс! Я их уже вижу!
И потом спокойней:
- Закрывай ворота.
Караульные бегом захлопнули створки и заложили их брусом засова.
Шило залез на сиденье зенитной спарки, проверил коробки с лентой, приложился к плечевым упорам, пошевелил стволами, Удовлетворённо покивал. Рядом, за стеной, присел Короткий, приготовил следующие короба. Рядом поставил свою грозную трубу.
Пашка с Бабкой поднялись на второй этаж. Цыкнули на дежурного бойца. Тот высунулся во двор:
- Пилот!! Тут это!!…
- Всё нормально. Пусть готовятся. Ты беги на правую сторону, на свой "Корд".
Боец исчез. А Пилот закрутил телефон, заорал в трубку, вызывая миномётную группу. В условиях безвластия он действовал достаточно грамотно.
Корд на пехотной треноге производил хорошее впечатление. Только стрелять из него придётся лёжа. Пашка оттащил свою нелетальную трубу в сторону, и аккуратно, чтобы никого не задеть лучом, положил на пол. Вернулся и рядом с пулемётом положил свою сайгу. Выглянул в узкую амбразуру.
Бабка крикнула:
- Пилот! Ты готов?!
- Готов.
- Стрелять только по моей команде! Я с ними сначала поговорю!
- Договорились, - согласился Пилот. - Ну, что - продадим свою жизнь подороже?
- Нет. Никто ничего продавать не будет. Ты слышишь меня, Пилот?
- Ну… Ладно… Как скажешь.
Вроде - всё. Замерли.
Над Ульем нарастал гул, как от эскадрильи самолётов. Из-за камышей, на перекрёстке показались первые машины колонны. Серьёзная техника - два восьмиколёсника, вооружённых крупным калибром. Следом потянулось всякое самодельное хламьё, гремя навешанным железом. Транспорт всё прибывал и прибывал. Головные броневики уже подошли на расстояние метров пятьдесят и остановились, а из за поворота всё тянулись и тянулись громыхающие бронёй машины.