На светлой ткани штанов выступили кровавые пятна от полученных ссадин. Ладно, бывало и хуже. От этого я точно не умру.
Затем я потерла подбородок, на котором зудел след, оставленный ногтем короля. Тоже пустяк по большому счету. Ранее мне не раз и не два доставалось гораздо сильнее.
После столь знаменательной встречи сесть и спокойно осмыслить все услышанное я была просто не в состоянии. Меня настолько колотило от волнения, что я заметалась по крохотной тесной камере.
Что же делать?
Только одна эта мысль билась в моей голове. Очевидно, что Луциус просчитался в планах. Вашарий остался верен королю и даже ради возвращения памяти своей горячо любимой жене не пошел на сделку с ним, а вместо этого завлек в западню. Каким-то чудом Луциусу удалось вырваться, а вот мне повезло гораздо меньше.
Я внезапно остановилась. Несколько раз нервно сжала и разжала кулаки, силясь успокоиться, а после глубоко и размеренно задышала, каждый раз выпуская воздух через рот.
Так, Доминика, остынь. Возьми себя в руки. Все равно паникой делу не поможешь.
Увы, все мои мысленные уговоры мало мне помогли. Сердце по-прежнему испуганно колотилось где-то в горле, а под ложечкой неприятно сосало от ощущения неминуемо надвигающейся полнейшей катастрофы. Больше всего на свете хотелось расплакаться. Навзрыд, взахлеб, лишь выплеснуть душивший меня страх. Я слишком хорошо понимала, что обречена на смерть. И надеяться я могу лишь на то, что она будет быстрой и безболезненной.
Если Луциус согласится на встречу с Тиционом, то последний победит, а стало быть, избавится от меня как от ненужной свидетельницы. Если откажется и предпочтет сбежать – то меня тем более не ожидает ничего хорошего. Уверена, что в этом случае его величество с превеликим удовольствием отведет душу на мне, убивая как можно мучительнее. Потому как все это почувствует и Луциус.
В общем, куда ни кинь – всюду клин.
Внезапно воздух в центре камеры знакомо засеребрился. От нахлынувшего ужаса у меня перехватило дыхание. Неужели все произойдет прямо сейчас? Теплилась у меня слабая надежда на то, что королю потребуется больше времени на раздумья.
Смешно звучит в свете всех обстоятельств. Но теперь я прекрасно понимала тех несчастных, приговоренных к смертной казни, которых приходилось тащить на эшафот силком. Перед ликом неминуемой гибели начинаешь ценить каждую лишнюю секунду жизни.
Но вдруг я успокоилась. Глубоко вздохнула и заставила себя выпрямиться.
А, к демонам всех и всё! Я не унижусь до некрасивых сцен со слезной мольбой о пощаде и не доставлю Тициону удовольствия наблюдать за моей истерикой. Какой бы ни была моя участь – я встречу ее достойно.