У Евы были странные руки. Да. Руки – это первое, на что сейчас она обратила внимание. Изящные, кисти тонкие с длинными пальцами и очень хрупкие запястья – эти руки были неправильные. Франческе трудно было понять, с чего она это взяла, но точно знала – есть в этих руках что-то недоброе, даже… нечеловеческое.
Франческа видела, что Ева спокойно стоит в дверях, смотрит на нее и ждет. Никакого вопроса во взгляде, никакого удивления или нетерпения – только ожидание. А взгляд у нее был вроде бы самый обыкновенный. Голубые глаза… Ничего особенного. Но, может, это только так кажется, что ничего особенного?
Ева вдруг улыбнулась ей.
– Ты так и будешь стоять в дверях, Франческа? – спросила она.
Франческа поразилась – этот голос был незнакомый, властный, и она вдруг почувствовала себя какой-то неуклюжей перед этой женщиной. А улыбка показалась Франческе неприятной, несмотря на то, что очень шла Еве – улыбаясь, та выглядела еще красивее.
– Зайди в дом, – распорядилась Ева, отходя в сторону, чтобы пропустить Франческу.
Она не пригласила ее, не предложила войти из вежливости – именно распорядилась. Продолжая улыбаться: непринужденно и даже доброжелательно.
Франческа вошла. Она услышала, как за ней закрылась дверь.
Дом был обычный. Обставлен со вкусом, без изысков. Мебель хорошего качества – все на своих местах. В этом доме наверняка должно было быть очень уютно ребенку. На секунду Франческа замерла посреди гостиной в нерешительности. Оглядывая этот простой, такой домашний уют, такой… человеческий, она вдруг с ужасом подумала, что ошиблась, что у нее просто разыгралась фантазия. Она уже хотела извиниться за беспокойство и уйти, ничего не объясняя, но… Нерешительное биение ее собственного сердца словно подсказывало ей, что она правильно почувствовала, что у нее перед глазами только ширма, а на самом деле… На самом деле…
– Ева, мне нужно с вами поговорить, – решительно сказала она, поворачиваясь лицом к хозяйке.
Ева окинула ее взглядом: Франческа не знала, куда деть руки, и глаза у нее от волнения бегали. Нехороший знак.
Ева повернулась к гостье спиной, как будто лишь для того, чтобы подойти к окну. Возле окна остановилась, раздвинула шторы. На мгновенье замерла. Медленно опустила веки. Втянула в себя воздух. Ее ноздри затрепетали. Распознали запах.
Знает. Франческа знает.
Ева продолжала стоять с закрытыми глазами и размышлять. Значит, она совершила ошибку. Где же? Когда? Ах, да, конечно. Вчера. Ночью. Она была с Фабио, и ей было так хорошо с ним, что она ослабила хватку. Обладать им – это было наивысшее наслаждение.