– Где ты был вчера весь день? – Наконец начал разговор Корбулон. – Я тебя не видел с того момента, как твой зять уехал. Что-то не так? Тебя это слишком расстроило?
Аристон от такого обилия вопросов поперхнулся сухим хлебом и закашлялся. Он вытащил один палец, обозначающий дать ему немного времени и взглядом извинился. Когда юноша запил хлеб персиковым соком и пришёл в себя, он ответил:
– Прошу прощения. Мне было плохо, и я хотел побыть один. Извините, что заставил вас волноваться.
Корбулон несколько минут молчал, ковыряя пальцем свой хлеб. Затем он посмотрел на Аристона и снова увидел в нём бога. Благодаря солнечному свету, льющемуся из окна, волосы Аристона стали золотыми. Он потупил свой взор, прикрыв густые чёрные ресницы. Его тёмные брови были спрятаны под кольцами густых волос. Его алые губы блестели в оливковом масле и казались ещё ярче.
– Ты так прекрасен, – неожиданно произнёс вслух свои мысли Корбулон и смутился.
Аристон удивлённо посмотрел на сенатора и ответил:
– Спасибо…Но…Лучше бы я родился уродом. Тогда не было бы тех бед и проблем, в которых я увяз.
– Не говори так, – обиженно сказал Корбулон. – Я хочу, чтобы все смогли лицезреть твою красоту. Тебя нужно изваять.
– Изваять? Меня?
– Да. Из тебя получится неплохой Гермес или Дионисий. Я не отпущу тебя на Киферу, пока не заполучу твою скульптуру.
Аристон смущённо улыбнулся и кивнул.
– Что ж, мне не сложно позировать. Я сделаю это для вас, ведь вы спасли меня.
– Прекрасно.
После завтрака, Корбулон просил не беспокоить его и удалился к себе в таблиниум. В полдень должны были прийти клиенты, ибо Корбулон был их патроном. Не зная за чем скоротать свой день, Аристон решил немного понаблюдать за происходящем.
В атриуме было порядком десяти человек. И женщины, и мужчины, и даже их дети. Все они желали доброго утра своему господину и получали обязанности на сегодняшний день.
Аристон стоял возле входа в сад, прислонившись к каменной стене. Лёгкий ветерок шевелил его волосы, не давая голове промокнуть от пота. Тут внимание его привлекла женщина. Она была одета в старую тунику и какой-то дырявый плащ. Лицо её было всё в синяках и ссадинах. Рядом стояла маленькая девочка, лет шести. Голову её покрывал платок, как у жрицы из храма Весты. Девочка была худой и грустной. Так же, как и её мать.
«Что они здесь забыли?» – Подумал в этот момент Аристон. Они явно не из вольноотпущенников и клиентов. Рядом находился Осторий и словно, прочитав его мысли, ответил ему:
– Господин часто принимает у себя плебс, нуждающийся в защите и помощи. Каждый понедельник сюда приходят люди со всего Рима, чтобы попросить ссуду или кредит. Господин славится своим великодушием, поскольку он даёт кредиты без процентов и в случае неуплаты долга, он не обращается в суд, а должники становятся его паразитами. Эти люди, – Осторий показал пальцем на клиентов, которых становилось всё больше и больше: – это бывшие должники. Помимо всего прочего, мой господин радеет о римском народе, он знает его нужды и исполняет их. Именно благодаря его заслугам, а не заслугам императора, смертность в Риме сократилась и число голодающих – тоже. Он отец, который кормит своих детей и заботится о них. И что бы ты там вчера не слышал, – неожиданно проговорил Осторий. – Но именно он должен быть императором, а не этот идиот, да простят меня боги.