– Выросший? – уточнила Алёна.
– Да! Он как раз недавно вернулся с войны, где строил мосты и его слегка ранило при бомбёжке. Получилось, что мой папа его спас. От смерти ли, от больницы – кто знает. Они подружились. Английский папа знал еле-еле, но как-то выкручивался. И вот через год, когда папа уезжал в Россию, Кристофер Робин пришёл проводить его и передал ему пакет с тремя игрушками – медведем, кенгуренком и осликом. Медведь и ослик были совсем старенькие. «Это твоим детям, Алексей! Ты когда-нибудь женишься, и у тебя будут дети! Пусть играют, как я когда-то играл!» – сказал Кристофер Робин. Папа слегка удивился, что игрушки старые, но отказываться было неудобно, и он взял.
– Это были Пух, малыш Ру и ослик? И ваш отец не знал этого? – изумился папа Гаврилов.
– Понятия не имел, – подтвердила Марьянушка. – Тогда книга ещё не была переведена на русский язык, а по-английски папа не читал, так что для него это были просто три заштопанные игрушки. Он привёз их в Россию. Через несколько лет действительно женился, и у него родились три дочери – Даша, я и Тоня. И конечно, мы довольно быстро нашли эти игрушки, о которых папа к тому времени забыл. Я выбрала себе ослика, Тоня – кенгурёнка, а Даша – медведя. Мы играли с ними, но берегли, так что они сохранились. Потом уж, как мультик про Винни вышел, мы расспросили папу и поняли, какая это ценность! И порадовались, что не выбросили игрушки. Тогда уж у нас и дети были свои. Лет тридцать прошло.
Петя залез в Интернет. Он так быстро набирал на смартфоне, что сложно было отследить движения его пальца.
– Так, посмотрим… – забормотал он. – Ага, вот! «Подлинные игрушки Кристофера Робина, которые послужили прототипами героев книги, с 1947 года находятся в США, куда были отданы Милном-отцом на выставку, а после его смерти приобретены издательством «Даттон». До 1969 года хранились в издательстве, а в настоящее время выставлены в Нью-Йоркской публичной библиотеке. В детском зале библиотеки хранятся тигрёнок, Винни, Кенга, поросёнок и ослик. Малыш Ру в сумке Кенги не сохранился. Повзрослевший Кристофер Робин свои игрушки не любил и по ним не скучал».
– Игрушки в Нью-Йорке! – сказала Катя, заглядывая к Пете в телефон. – Вот они – все пять на фотографии!
– Пять! – согласилась Марьянушка. – Но подлинные там только тигрёнок, Кенга и поросёнок! Пух и ослик никак не могут быть в музее. Их же подарили моему папе. Видимо, Милны в 1946 году представления не имели, что игрушки так скоро понадобятся на выставке. А тут пришлось выкручиваться. Какая же экспозиция без подлинного Пуха? Получить что-то из России в сорок седьмом году было невозможно. Железный занавес. Мой папа и Кристофер Робин даже никогда не переписывались. Думаю, чтобы не отменять выставку, Кристофер Робин или Милн-отец приобрели похожие игрушки где-нибудь у старьевщика. Игрушки шились на фабрике большими партиями, и ещё можно было что-то раздобыть.