– Почему тут сидишь? – Даниила кинул на меня суровый взгляд. – Кто будет подбирать поленья?
– Я всё сделаю, – ладони бойко взмыли в воздух, энергично махая, – ты закончишь, тогда уберу. Просто не хочу путаться под ногами.
– Копуша.
Глубоко вдохнув, я попыталась подняться, но перед глазами всё сразу поплыло, и мир закрутился бешеной каруселью, намереваясь спихнуть с адского аттракциона куда-нибудь в далёкий космос.
«Как же плохо-то», – пришлось закрыть глаза, чтобы унять мельтешение, слушая, как сердце грохочет в ушах, напоминая проносящийся мимо скорый поезд. Тудум-тудум-тудум! Этот звук разрывал мозг, многочисленным эхом отзываясь в голове, становясь то барабанной дробью, что сотрясала тело дрожью, то превращаясь в низкий гул взлетающего самолёта.
«Я так не могу», – жар окутывал тело. Казалось, ещё немного, и полыхну огнём, сжигая дерево вместе с собой.
«Холод», – застонал разум, погружая пальцы в снег, желая почувствовать, как мороз сковывает кожу, поднимаясь от запястья к локтям, но пламя слишком быстро гасило нарастающий холод, лишь на миг сбавляя натиск.
Звука топора всё не было. Посмотрев в сторону пня, на котором парень рубил дрова, я увидела, что тот собирает поленья, бросая их небрежно возле сарая, имитируя порядок.
– Не надо! – крикнула я Даниле, чувствуя себя ужасно от того, что ему приходится выполнять мою работу.
«Помощник из меня и, правда, никудышный».
Я встала, полная решимости отобрать у него чурочки и тут же почувствовала, как силы покидают тело, превращая его в грузный мешок. Мир покачнулся, наливаясь тьмой перед очами, и пальцы сразу потянулись в бок, пытаясь нащупать ствол дерева, но ладони лишь скользнули в бездну, которая мягко обняла сознание, выключив разом все мысли.
Колокола трезвонили с раннего утра, созывая жителей деревни на собрание. Их пронзительные трели проносились над домами, вытаскивая людей из комнат, заставляя бросать дела, чтобы узнать, что страшного случилось на этот раз, по ком льётся грустная песнь.
Люди постепенно стягивались к зданию, нескончаемым потоком поднимаясь по узкой тропинке вверх, и разливаясь у закрытых дверей бурлящим морем. Кто-то даже вёл с собой детей, боясь оставить их без присмотра, памятуя о том, как страшны атаки древних, что лавиной накрывали деревню несколько раз, оставляя после себя лишь кровавые ошмётки.
Константин наблюдал за жителями, сидя на высокой сосне, которая росла у входа в деревню.
Огромный ствол и густая растительность полностью скрывали его от глаз тех, чей взгляд был прикован к лесу. Кто даже в минуты спокойствия всегда оставался на чеку, ожидая прихода существ, что вечно петляли вдоль границы, ища в ней брешь.