Когда мы припарковались у входа в клинику, из машины напротив вышел Палач. Я посмотрел на Катю. Твою ж мать! Хочешь проблем, возьми с собой женщину!
– Не смотри на меня так! Он имеет право знать, где его боец находится за неделю до турнира! – прорычала мне в лицо, вылезая из тачки.
Саданул по рулю. Не хватало мне еще семейных разборок.
Вышел из машины, Потап кивнул. Никто ничего не говорил. Мы прошли наверх молча, и в этой тишине хотелось удавиться. Каждый был на грани, каждый держался только морально-волевых.
Толкнул дверь крайней палаты. Он сидел на постели. Половина лица – сплошной синяк, глаза не видно, а по всему торсу темно-бордовые пятна.
– Твою ж! – процедил Потап, буквально врываясь вслед за мной. Лука поднял глаза. Катя замерла в дверях. В ее глазах блеснули слезы.
– Илай, какого хрена ты привел ее сюда?! – прорычал Лука.
Она прижала ладонь ко рту и стала пятиться.
– Катюх, ничего страшного. Это выглядит хуже, чем есть на самом деле…
– Нет, хватит Лука, – она скривилась. – Просто к черту все, – прорычала сквозь зубы и выбежала вон.
Он рванул бы к ней. В любой ситуации рванул бы. Но сейчас Палач придавил ногой его рану на бедре. Лука зашипел и упал обратно на койку.
– Сядь. Сейчас говорить будем, – прорычал сквозь зубы. Лука скривился от боли, потирая ушибленное бедро. Потап говорил тихо, без эмоций. И это охренеть какой плохой знак.
– Ну что, решил вопрос?
Брат посмотрел на Палача колко.
– Нет…
– Какого черта, Варламов?! В смысле нет?! – я вскипел. Знал, что закончится все именно таким дерьмом! Но он же упертый как баран!
Палач осек меня взглядом.
– А ты думал, что он один бой спустит, и они отстанут? – усмехнулся недобро. – Вы оба – полные идиоты, раз надеялись, что вам все сойдет с рук. Лучше коровы, чем ты, Кирсанову не найти, Лука. Он будет давить тебя долго. Вопрос только сколько?
Лука напряженно смотрел в одну точку. И воцарившееся вдруг молчание нихрена не нравилось мне.
– Сколько? – спросил его Палач. – Сколько еще боев?
Я не понимал, о чем, бл*ть, он? Какие к черту бои? Лука сделал все, что должен был… Если не развел меня как пацана.
– Пять, – процедил сквозь зубы Лука. Мне захотелось ему вь*бать.
– Пять?! Речь ведь шла об одном слитом бое! И какого хрена они сделали из тебя грушу?!
Палач поднялся с кресла.
– А ты думал, что они в поддавки играть будут? Бой настоящий, травмы тоже. А теперь представь, что станет с твоим другом через пять таких боев…
Я молчал. Знал, что будет. Ни-че-го. Он не сможет вернуться в клуб еще долго. Если инвалидом не сделают.
– Бл*ть, парни, мне порой кажется, что я имею дело с детским садом. Ей-богу, вы хоть понимаете, чем все это грозит?