Лука забрал меня с собой с кладбища. Помню, как села на заднее его машины, а там уже была Марика. Помню, как она посмотрела на меня… жалобно, огромными от ужаса глазами. А потом молча, ни слова не проронив, обняла меня. И в этот момент я впервые разрыдалась. Я плакала и плакала, сотрясаясь всем телом. Мне было так плохо и страшно! Я чувствовала себя ненужной ему… вдруг ставшей чужой. А она молчала. Просто обнимала меня и гладила по спине.
– Девочки, приехали, – голос Луки вырвал из забытья. Я отстранилась от Марики и взяла протянутый ей платок.
– Спасибо, – смахнула с глаз слезы.
– Он не прав, Нин. Он ведет себя как маленький эгоист. Но только так он может справиться с болью…
Я знала, что она права. И я не обижалась на Илая. Но мне все равно было больно. Я видела, как все ребята объединились. Как каждый поддерживал друг друга. Лука и Остап столько сделали! Даже Танк был рядом и помогал. А он… Словно я была больше ему не нужна. Он так решил, даже не спросив.
Мы вышли из машины. Парковка клуба была заставлена авто. Сегодня здесь собрались все. Потап был настоящим мужчиной и другом. Вот только мать Илая не пришла… Я слышала, как Нейман-младший спрашивал у Луки о ней. И видела, как мелькнула боль в его глазах, когда Варламов сказал, что женщина не придет.
В зале был поставлен огромный стол. Гости устраивались за ним. Я отправилась с Марикой в кухню помогать девочкам. Увидев у плиты Катю, была, мягко сказать, удивлена.
– Привет, – она посмотрела на меня. В глазах у девушки стояли слезы. Я кивнула.
– Где Илай?
Я пожала плечами.
– Уехал куда-то с похорон.
Катя подошла и обняла меня. Крепко-крепко. Я зажмурилась, желая прогнать очередной приступ боли.
– Спасибо тебе. Спасибо, что пришла, – прошептала еле слышно, потому что голоса вдруг не стало совсем.
Она отстранилась. По щекам девушки потекли слезы.
– Нарежь овощи, хорошо? – спросила, покосившись мне за спину. Я обернулась и увидела вошедшего в комнату Луку. Он застыл на месте. Стоял и смотрел на Катю.
– Да, конечно, – я подошла к разделочной доске. Принялась нарезать салат.
– Лука, мы можем поговорить? – услышала ее тихий голос. Он напрягся.
– О чем? Мне кажется, ты уже все сказала, что хотела…
– Послушай, я… я была не права. Я просто была так зла на тебя, я так переживала… – она начинает плакать. Я вижу, как Лука поднимает голову вверх, прикрывает глаза. А когда опускает их на Катю, они уже вновь совершенно без эмоций.
– Я с тобой, Кать. И разделю наше общее горе. Но между мной и тобой больше ничего не может быть.
Она обнимает себя за плечи. Представляю, как ей больно. Лука тоже не прав. Мог хотя бы не рубить так грубо.