– Тогда почему ты вчера сбежала? Где ты была?
Мне больно. Я не хочу ему врать! Но и сказать правду не могу!
– Прости, Илай… но… давай не будем об этом. Поверь, я совсем не предел мечтаний… и я совсем не такая, как ты обо мне думаешь.
– А какая ты? Нинель? Скажи…
Отвожу в сторону взгляд, в уголках собираются слезы. Он упрямо тянет за подбородок, заставляя снова посмотреть в его глаза.
– Ты можешь сказать мне все, слышишь? – он такой открытый, так тянется ко мне. А я не могу ответить взаимностью.
– Когда придет время я все расскажу. Обещаю тебе. А сейчас… пожалуйста, не дави на меня…
Он прикрывает глаза на несколько секунд. А когда открывает, они становятся совершенно нечитаемые.
– Я хочу, чтобы ты знала. Ты – со мной. И я тебя не отпущу никуда, все поняла?
Киваю.
– Больше никаких поездок в одиночку. И мы вернемся к этому разговору… скоро вернемся.
Я молчу. Он притягивает меня к себе, а я, прижимаясь щекой к его груди, понимаю, что больше не могу это держать в себе. Не плакала ведь до вчерашнего дня. И сейчас словно все, что сидело во мне эти месяцы наконец-то прорвалось. Меня стало трясти в буквальном смысле слова. А из глаз градом лились слезы.
Я не знаю, что нас с ним ждем. Я не уверена, что у нас есть будущее, но сейчас, в данный момент, я благодарна Богу за то, что он дал мне Илая. Такого сильного и надежного, такого понимающего. Я бы без него не справилась.
Илай гладит мои волосы, укачивая, словно я маленькая девочка. Он дает мне возможность выплакать всю боль и страх, что накопилась за это время. А потом, когда мои плечи перестают трястись, когда я устаю, а глаза становятся сухими, он обхватывает мою голову и отстраняется.
– Ты можешь рассказать мне все, и чтобы там ни было, я буду на твоей стороне, слышишь, девочка?
На глаза снова набежали слезы. Я смотрела на него, и не было сил даже спасибо сказать.
– И если узнаю, что ты плачешь снова из-за какой-то сволочи… я просто нахрен с лица земли сотру этого человека… даже если обидчиком окажется Лука… ты поняла?
От его улыбки так тепло в груди стало.
– Неужели не жаль будет Луку?
Он усмехнулся и на его щеке образовалась ямочка.
– Он бывает тем еще засранцем, – поморщился, притягивая меня к себе. – Ну все? Реки слез отменяются? – его губы были на моем виске.
Я кивнула.
– Отлично. А теперь завтракаем и едем в Икею.
Илай поцеловал меня в волосы и направился к столешнице. Заглянул в сотейник.
– Черт, ты почти всю кашу выбросила. Ну что за дела? – вздохнул расстроено, посмотрев на меня. А я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Он такой забавный сейчас, как ребенок.