– Стой здесь! – крикнул Дамиан.
Он подбежал к жонглеру. Тот выступал с несколькими недлинными клинками, но сейчас замер. Дамиан выхватил у него один, бросаясь к ближайшему дереву, чтобы ловко, как дикий кот, взмыть по нему. А потом перескочить на крышу и броситься следом за гарпией, все удаляясь от площади.
В небе тем временем появилась вторая тварь. Она бросилась к Дамиану, выставив вперед и птичьи лапы, и человеческие руки с острыми когтями. Он едва успел уклониться. Клинок ярко блеснул на солнце, но гарпия вовремя отпрянула. Раздался хищный птичий вскрик.
– Ну, уж нет, – качнув головой, пробормотала Кассия. – Не буду я стоять в стороне.
Глава 7
Телефонный звонок разбудил меня рано утром. Ночь выдалась муторная, с липкими тягучими кошмарами про болота. Так что когда я подняла голову, то оказалось, что прическа ничуть не лучше, чем у кикиморы. А именно спутанные темные лохмы, вовсю падающие на глаза. Пытаясь зачесать это безобразие пальцами назад, я ответила на звонок.
Оказалось, что звонит новая директриса детдома, где раньше работала моя сестра. Судя по скрипучему голосу, дамочка из разряда вневозрастных, уходящих со своих должностей сразу в гроб. Потому что таким энергетическим вампирам не выжить на пенсии, где нет подчиненных, на которых можно порыкивать.
– Что бы Элеонора ни натворила, она пропала, – прерывая недовольную тираду, я нагло зевнула, заваливаясь обратно на подушку. – Поехала спасать ребенка, полезла под пули, впала в кому и исчезла прямо из больницы.
Я тихо фыркнула. Со стороны послушать – ничем не лучше детских отговорок про домашку, которую съела собака.
– Да хоть на Марс улетела! Мне куда ее вещи девать? Это прошлый директор хлам по кабинетам разводил! У меня такого безобразия не будет.
Пришлось отдирать свою сонную тушку от постели и тащиться в детдом. Все-таки я не могла позволить, чтобы вещи Элеоноры выкинули в мусорку. Хотя приехав, я обнаружила, что директриса подняла шум из-за ничего. Пара книжек по психологии, потрепанный ежедневник, чашка с давным-давно засохшим ободком кофе и фото нашей семьи. Стоило последней оказаться у меня в руках, как с губ сорвался тихий вздох.
– Где же ты сейчас, Элеонора? – прошептала я, обводя пальцем лицо сестры на фотографии.
Такая теплая улыбка, такие блестящие карие глаза. Мы мало общались в последние годы до исчезновения, и сейчас я об этом жалела. Очень-очень сильно.
Директриса уже ушла, стуча черными лодочками. Пользуясь этим, я забралась с ногами на диван и обняла колени, утыкаясь в них лбом. В итоге, и не заметила, как тихонько приоткрылась дверь. Только дернулась, когда мне на плечо в лучших традициях хорроров легла маленькая ладошка. Я вскинула взгляд.