— КХМ, — громкий кашель по ту сторону стола заставляет нас обоих вздрогнуть, — ребята, я конечно все понимаю, но давайте мы почитаем бумаги.
Моргаю.
И еще раз. И еще.
Ректор неохотно отстраняется и возвращается обратно к шкафу, поблескивая на меня своими наглыми глазищами.
Так.
Бумаги.
Чтение.
Этот навык я освоила еще в четыре года.
Потеряла в девятнадцать.
Моргаю.
Буквы перед глазами постепенно перестают расплываться и оформляются во что- то, похожее на смысл, который тем не менее, упорно ускользает.
Так.
Описания-описания-описания…
Детальные описания процедуры служения в Храме, перечисление обязанностей прислужниц, что-то вроде списка инвентаризации и прочие совершенно неважные нам детали пестрели на всех выданных мне страницах. Неужели мы рисковали зря?
— Ну что там? — Андриан не выдерживает, кажется, испытывая непривычный дискомфорт от созерцания молчаливой и серьезной меня. А я снова теряю смысл всего в целом, как только слышу его бархатный голос.
Да что такое, надо выспаться, наверняка это все недосып.
— Ровным счетом ничего, — угрюмо выдыхаю, складывая бумажки в красивую стопочку, которая разваливается и отказывается быть красивой. — Всего лишь описания жизни Храма.
Воцаряется угрюмое молчание, и я, отчего-то испытывая необъяснимое чувство вины, подхожу к ректору, чтобы отдать бесполезные, как оказалось, бумаги.
— Кстати да, — хитро прищуриваюсь, чтобы немного разрядить обстановку, — венчаться мы там не будем. — Ловлю удивленно-ироничный взгляд ректора и возвращаю ему его недавнюю коварную улыбку. — Во время процедуры они заставляют резать руки, а я на такой мазохизм не готова. Я девочка нежная, могу за такое и убить.
Подойдя почти вплотную, протягиваю Андриану стопку, но тот не спешит ее брать, вместо этого лукаво сверля меня взглядом.
— Так и быть, милая, — звучит с откровенной иронией, — ТАМ мы венчаться не будем. Но кто знает, раз такое дело может этот храм снесут и новый построят, где можно было бы нерушимые браки заключать.
— А вы, видимо, лично профинансируете? — кусаю губы, чтобы не разулыбаться.
— Все больше склоняюсь к этой мысли.
— Ребят, ну соберитесь ну, — обреченный голос сзади не дает продолжить крайне интересную дискуссию.
Недовольно оборачиваюсь. Лим сидит все там же за столом и крайне устало трет переносицу.
— Что делать-то теперь будем? — спрашивает, подавляя тяжелый вздох.
— На самом деле, я не думаю, что все так однозначно с этими бумагами, — решаю все-таки немного приоткрыть карты, — змеям, особенно красным, не свойственно так скрупулезно следовать правилам. Да что там, даже прописывать правила нам не свойственно. Поэтому либо мы имеем дело с крайне странными змеями, что мне лично при встрече не показалось, либо это самые обычные змеи, которые в очередной раз перестраховались и зашифровали то, что на самом деле хотели написать. Лично я больше склоняюсь ко второму варианту, но, честно, не знаю, как это можно трактовать или расшифровать.