– Тебя лихорадило, Мира, – несвойственным ему серьезным тоном промолвил усатый. – Температура твоего тела поднялась так высоко, что к коже невозможно было прикоснуться. Настойка из трав, которую влила тебе в рот мадам Рихт не помогла, и, как ты, понимаешь, в этом мире не так много людей, вернее, их практически нет, а потому навыки их лечения, как и понимания, что делать в подобных ситуациях отсутствуют. Пришлось вызывать мистера Грэхэма, декана факультета целительства. Но даже ему потребовалось время, чтобы снизить жар посредством рукоположения. Тебе невероятно повезло, что он оказался здесь, умение лечить руками – очень редкий дар.
– Сколько я тут пробыла?
– Миновало два восхода солнца, – спокойно ответил Сократ и мотнул головой в сторону плотного полотна ткани, которое от пола и до потолка затягивало всю стену, головой к которой я лежала на кровати. – Ты успела прийти в себя незадолго до наступления третьего.
– Что? – подскочила я, но тут же, подкошенная головной болью, рухнула обратно. – Не может быть…
– Хватит стенать! – разозлился вдруг Сократ. – И постарайся в будущем избегать конфликтов с демонами. Так оно, знаешь, для здоровья безопаснее. Особенно для твоего. Ты такая слабая, что удивительно, как вообще выжила!
– Уже, – вяло ответила я, мысленно поражаясь тому, что меня отчитывает кот.
Какой непростой стала моя жизнь…
– Что – уже? – в словах Сократа отчетливо зазвенело недовольство.
– Уже пыталась избегать Сатуса и компанию, – вздохнула я, печально прикрыв глаза. – Но почему-то упорно продолжаю на него натыкаться едва ли не на каждом шагу.
– Ты проучилась меньше дня и уже успела нажить себе неприятности…
– Радует то, что я наживала себе неприятности не одна, а в компании, – попыталась пошутить я и тут же замерла на вздохе, вспомнив что: – Микаэлла! Она осталась с демонами!
Скинув одеяло, я на автоматизме попыталась нашарить голыми ступнями тапочки, как всегда делала дома, потом вспомнила, что я уже не дома, плюнула и просто спрыгнула на пол. Растерянно оглядела свой наряд, который больше напоминал сшитое под руками полотнище с прорезью для головы.
– Странное платье, – взявшись за ткань двумя пальцами, скривилась я.
– Это не платье, это больничная сорочка, – поправил меня кот, который медленно, но верно начал превращаться в зануду.
Но я уже не слушала, что он там бормочет, рванув на выход в том виде, в котором была.
– Куда, полоумная?! – рявкнул пушистый за моей спиной, но желаемого эффекта не достиг. Я не остановилась, потому что мне нужно было убедиться, что с Микой все хорошо.