На востоке между вещами пролегает бога лепет, разделены они не теменью,
Там грех, это вопрос времени, когда света снаружи нету, а внутри удержать его некому, да и некак, коль нехотя.
Если сник исток освещения, а лунный лик озарён, некто подглядывает за занавес в его отражении,
Солнце немалое отдаёт – столько нужно по пути запасами обзавестись, чтоб кануть в вечность,
Не существует пренебрежения за пределами,
И если иссякли останки, ты, что обнажается во тьме узри, там спрятаны все прикрасы, все восхищения,
Они достойны неистового восторга, рассвета восходящего из плоти, из кромешных глубин, выросших в цикле вселенских кружений, раз за разом по вымощенным обделкам крыш и в тенях тротуаров вечерних.
*
8.10.2014
Я питаюсь вашей любовью, нежностью под сердцем выстеленной,
На зов исходящих мелодий бреду к вашим песням шагом быстрым.
Зачем этот миг одинокий не всеми высмеянный цедит изысканность?
Как чеканят монеты впервые ремесленники, пренебрегая мыслью,
О том, что все людские беды в эпоху безделья узорами клише выстроганы.
Когда-то деньги были орудием свершений и благодарности пышной,
Ими одаряли достойных, были обогащены бедняки,
А теперь ими забиты все помойки, выкованы решётки и связаны рабы.
Изначально их звон раздавался громкий, а теперь тихонько, тихонько в залежах крысиных,
Пролёживаются и копятся в мировой липидоз головы, да и только.
Скоро небес станет не видно, всё обездвижено ими, под грузом бюрократических пролежней, безучастных поражений,
Теперь порождают лишь россказни и безнадёжные высерки, мол, перестали вращаться миры, а вселенная отдастся без изобретений,
Лишь для вида, для заделывания умственных дырок протёртой души часы стрекочут на стенах.
Ничего не меняют потери, нет приобретений, жизнь из своей сути выскользнула, там, где правят торгаши капиталистическими мерами.
*
10.10.2014
И не спится мне, и на месте не сидится, солнца греющие жесты блещут сквозь ресницы. Бывали ли вы звездою пригреты, божественным светом в объятиях безбрежной мерзлоты, коей напеты полнолунные ночи в вое из глубин взошедшем лесных?
Златом рассыпавшейся пыльцы поверхности земные покрыты, кто-то даёт знать о себе. Кого ещё здесь не видно, кто нуждается быть, кто не зрит, как жизнь здесь возникла лишь мигом сознания вспыхнувшего, в солнечном озарении, на встречу сияя ему?
*
10.10.2014
Я плыву на железном корыте, качаясь в блестящих волнах, берега по краям видно, сопутствуют облака, их ветер буксирует, раздувая белоснежную парусину, так подгоняет и нас. Капитан кричит из кабины: «Эта колымага ещё многое даст!» А вдали наш причал родимый, в ожидании швартовых кос, клубятся в бирюзе спины дельфинов, а где-то в банкетном зале заплетается тост, но здесь бакланы провозглашают каждый раз на прощание и всматриваются в глубины, где обитает пища их, а мы по поверхности скользим, не окунаясь в их тайны, уходим мимо залежей тоскливых пучин. Играющие бликами глади, в ветру извиваются сарафаном заветной мечты, только вот не подымешь, лишь без устали гляди, да грези. Море слегка качает, пытается убаюкать. Если держишься на плаву, то нет пристанища, есть лишь временный пост, главное вовремя отчалить, оставить покой спящих материков, как с рассветом покидают каюты. Не спят на посту, так напевает ветряный зов и тихо нашёптывают волны. На палубе тоже уютно, в золоте света ручьёв, будто на пляже в объятиях тёплых, сердцу недалёких смуглых песков.