Благодаря стремлению потенциалов к уравновешенности между собой при их взаимодействии и благодаря уравновешенности возникающей в ходе этого стремления на разных уровнях и масштабах, наша жизнь является возможной. То есть, галактика в которой мы находимся, относительно стабилизирована для того, чтоб мы могли в ней быть, но она продолжает балансировку, как продолжает её вся видимая нам вселенная, она уже динамически стабилизирована и сбалансирована, и возможно абсолютного баланса/стагнации достичь невозможно (нам неизвестно множество факторов, как количественных, так и качественных, об этом подробно в книге "Так говорит бесконечность"). Так и наша солнечная система стабилизирована в своей динамике, что позволяет формироваться в ней жизни, ведь в ней редко происходят столкновения, которые на ранних этапах формирования солнечной системы вероятно были довольно частым явлением. Для дифференцирования стабильного градиента роста нужна устойчивость физической среды, в хаосе происходит формирование базового разнообразия, но не происходит стабильный рост, он дифференцируется и закрепляется в разнообразии форм элементов на стадиях стагнации в условиях химической вариативности, где уравновешивание между химическими элементами и градиентами их реакций приводит к образованию циклических форм обратимой циркуляции и органики. А вот на атомарном уровне всё куда менее стабильно, хотя само стремление к балансу динамически ровное во всеобщих масштабах и на атомарном уровне нет резких перепадов, благодаря чему мы есть, благодаря их уравнвоешеной и интенсивной динамике, то есть в стабильности, но очень динамичной, претерпевающей беспрерывные преобразования.
Как возложено мифами, титаны породили богов взобравшись на олимп. Куда уж там людям встревать со своей стыдливостью, возникающей именно у подножия олимпа, как признание невозможным взобраться на него? Как и уже было подмечено, ранняя античная философия была вполне материальна, поскольку всеми флюидами души стремилась постичь истоки бытия, проникая к ним через логос и мифос. Эти люди были бы в восторге, узнав сколь богат и несоизмерим тот материальный мир, который раскрыт перед нами лишь как дарование, как плоды возросшие из гибели целых цивилизаций, из прохождения выдающихся людей через огонь ада. Во времена мифических изысканий люди тянулись к нам рождая колебания резонирующие и до наших времён в наших голосах. Материальный мир не столь беден, как то могло показаться приверженцам абстрактной мнимости, что ограждает от проникновения в понимание бесконечности и несоизмеримого колорита её составляющих. Лишь аристократы подобные Сократу и Аристотелю постигли величие материального мира, оно отражено целиком в их писаниях и словах дошедших до нас. Издавна человечество вырабатывало механизмы когнитивной кастрации в духовенстве и любых общественных структурах, а оскопленные евнухи заселяли гаремы цивилизаций, создавая из оскопления обряды сакраментальной инициации. Евнухи не плодятся и не плодят, их создают. Духовное евнушество стало распространенным явлением, а аристократия духа иссякает на глазах, нет проникновения в неизведанное, нет той цивилизации, которая может поставить во главе плодовитый дух, но её предстоит создать, вознеся новые достижения во вселенную. Материя не противостоит мифосу, мифос противостоит ей, не ведая того богатства, которое порождает его, ибо мифос изолирован, оскоплен, его рамок нет в том, из чего он порожден как юродивое недоношенное дитя выплеснувшееся в бытие прежде времени и случайно выжившее. Но оно нашло уют, в нём нашли уют, и посягать на это было бы величайшим грехом.