— Вы уезжаете? — спросила девушка после краткого приветствия.
— На днях, — кивнул Генрих. — А ты? — Он вдруг спохватился, осознав, что Гвен больше некуда уезжать.
Но она внезапно покраснела и опустила голову, пытаясь скрыть улыбку, — наверное, ей было приятно, что ему небезразлична её судьба.
— Я останусь здесь, — тихо проговорила она.
— Здесь? — Хельмут чуть нахмурился, бросая взгляд на невысокую башню. — Может, тебе лучше поехать в Эори? В Нижнем городе для тебя уж точно работа найдётся.
Он делал вид, что ему всё равно, но Генрих не мог не заметить в его тоне и взгляде некое тепло по отношению к Гвен.
— А кто меня там ждёт? — невесело усмехнулась она. — Да и дома моего больше нет… ни деревни, ни родни — всё проклятые фарелльцы уничтожили. Простите! — В её голосе послышалась едкость, она подняла голову и вперила в Генриха пронзительный взгляд, в котором читался вызов. — Я знаю, что они теперь вам друзья, да вот только гибель моих близких я им никогда не прощу.
— Никто не заставляет тебя прощать, — мягко сказал Генрих. — А здесь? Что ты будешь делать здесь?
— Госпожа Тоулл меня служанкой наняла. — Из взгляда Гвен исчезла ярость, черты лица стали мягче, пальцы, сжимавшие ткань плаща, расслабились. — Так что я тут и жить смогу, и работать… Может, и мужа найду, — слабо улыбнулась она. — Что с моим первым — я так и не узнала, погиб наверняка. Да и Бог с ним.
Она вздохнула, а Генрих в очередной раз убедился, что почивший супруг её не радовал лаской и вниманием… А она, видит Бог, заслуживала наилучшего отношения.
— Хорошо, что ты нашла своё место в жизни, — вдруг подал голос Хельмут. — Надеюсь, ты будешь счастлива.
— Я тоже, — кивнула Гвен, всё ещё не решаясь взглянуть ему в глаза. — Простите, ваша милость, ваша светлость, пора мне. — Она пожала плечами. — Не знаю, увидимся ли ещё когда-нибудь… Но спасибо вам за всё. Вы, как-никак, мне жизнь спасли.
— И ты в долгу не осталась. — Хельмут, дождавшись, когда она сделает неумелый реверанс, легко похлопал по плечу. — Удачи, Гвен.
Генрих же адресованного ему реверанса ждать не стал — он обнял Гвен, неожиданно для неё и самого себя тоже. Они, скорее всего, и правда не увидятся больше никогда, если только его не занесёт в эти заснеженные земли по каким-то делам в будущем… Но Генрих даже представить не мог такого развития событий. Поэтому он обнимал её, понимая, что это их последняя встреча. И на их неравенство и на невозможность его преодолеть ему в тот момент было наплевать.
Хельмут откашлялся, и Генрих выпустил Гвен из объятий — она неохотно убрала руки с его талии, всё-таки сделала реверанс и как-то внезапно исчезла, растворившись среди других людей, разбиравшихся с повозками. И лишь оставила после себя запах своих волос — запах трав и дыма.