В наступившей после ухода Саньяты тишине ясно прозвучало цоканье костей Ершика, спускавшегося по ступеням. И вскоре меня за ногу обняли косточки его лапок. Почему Ерш не воспользовался порталом, для меня осталось загадкой. Но я послушно наклонилась и подхватила умертвие на руки. В ту же секунду на плечо мне опустился Кошмар и что-то нежно закурлыкал на ухо.
Мастер Вирс грустно усмехнулся и подошел к нам поближе:
– Прости, Мина, за эту безобразную сцену. Не думал, что Саньята на такое способна.
Синие глаза декана смотрели на меня как-то устало и выжидающе, что ли. Я пожала плечами, стараясь не стряхнуть с плеча Кошу:
– Мастер Саньята всегда была такой. Кстати, если она сказала, что вы женитесь на ведьме, то так и будет, не сомневайтесь.
Где-то на задворках сознания шевелилась какая-то мысль по поводу женитьбы на ведьме. Но я никак не могла ее ухватить. Было сложно сосредоточится под внимательным взглядом синих глаз. А когда мастер Вирс сделал еще один шаг ближе ко мне и осторожно погладил по руке, в голове совсем стало пусто. Я ошарашенно уставилась на декана.
– Мина, я рад, что с тобою все хорошо. А на счет женитьбы на ведьме… – Он зарылся пальцами в свои темные волосы и взлохматил их. – Я уже в курсе и даже согласен. Я понимаю, что избежать этого не удастся. Главное, чтобы ты не возражала.
Я глупо моргнула:
– А при чем тут я? Это вам с вашей невестой нужно договариваться. А не со мной.
– Да как бы… – мастер Вирс повторно зарылся длинными тонкими пальцами в свои волосы, наведя на голове еще больший беспорядок. И вдруг замер, уставившись на меня: – Мина, а как ты себя чувствуешь? Что ты вообще помнишь?
Меня несколько удивило поведение декана некромантов и постановка вопроса, но я послушно ответила:
– Вроде бы неплохо. Но временами накатывает ужасная головная боль. Даже тошнить начинает. А на счет того, что я помню, то тут сложнее. Я вот откуда-то знаю про то, что куратор Саньята ни словом не соврала, и что я нахожусь у вас в доме. Хотя почему я тут, вспомнить не удалось. А еще – не могу понять, почему вы сняли вдруг капюшон мантии. Ведь вы всегда ходили в нем. И как только он вам не мешал?
Мастер Вирс вдруг помрачнел:
– А когда сильнее всего болит голова, можешь сказать?
Я задумчиво почесала свободной рукой ластящегося ко мне иргу. Судя по всему, голова начинала болеть тогда, когда я пыталась что-то вспомнить.
– Сильнее всего болела голова, когда я вспомнила Вериана. Ну эльфа знакомого. Про него еще мастер Саньята говорила, что ходят сплетни, будто вы его убили.
Лицо некроманта как будто потемнело. Он скрипнул зубами.