К счастью или несчастью, но Грогун даже не подозревал о мыслях, бродящих у меня в голове. Воровато оглянувшись через плечо на злого и благоухающего, как целая плантация демоновых роз некроманта, третьекурсник одной рукой протянул мне склянку для зелья, а другой – веточку, сплошь увешанную длинными шелковистыми сережками. И все бы ничего. Я спокойно проигнорировала подношение и принялась сливать остатки зелья в его склянку. Но Грогун не захотел принимать отказ и нахально ткнул мне веточку, в которой я узнала побег черной ольхи, чуть ли не в лицо:
– Извини, Мина, я не думал, что декан придет раньше тебя. А амулет «Розовая мечта» у меня был только один.
Я оторопела. Значит, эта демонова благоухающая ловушка предназначалась мне? Вспомнилось, как мастер Вирс одним раздраженным жестом руки обратил в прах всю ту копну роз, что висела перед ним в воздухе. Представив себя на месте некроманта, я вздрогнула. Букетище был почти такого же размера, как я сама.
– Мина, демон тебя забери!
От гневного окрика декана Вирса я подскочила. И с ужасом поняла, что лью зелье мимо склянки. Прямо на очередное подношение озабоченного адепта! Я взвизгнула. Зелья-то больше нет! Я варила четко рассчитанные тридцать доз. А Грогун и был последним, тридцатым в очереди.
От моего визга мгновенно активизировались все: Кошмар зашипел и угрожающе пустил струйку дым из ноздрей. Скелетон подпрыгнул и вцепился в руку адепта, которой он сжимал ветку ольхи. Естественно, Грогун заорал и затряс рукой, на которой болтался скелет, в попытке его стряхнуть:
– Твою мать! Проклятые кости! Я вас породил, я вас и испепелю!
Тут уже не выдержала я и тоже вцепилась в руку Грогуна:
– Тряси над котелком, а то со стола сам будешь собирать!
– Так вот кто подослал в женское общежитие умертвие!
Ни я, ни Грогун, увлекшись процессом, не заметили, как к нам подошел декан Вирс. Поэтому для обоих его слова, полные зловещего удовлетворения, оказались неожиданностью. Адепт икнул, с ужасом глядя на некромастера. Я продолжала машинально трясти руку Грогуна, пытаясь максимально больше собрать разлитого на ветку ольхи зелья. Тихо пощелкивали кости болтающегося при каждом встряхе Скелетона.
Первым отмер декан Вирс:
– Мина, – его голос под аккомпанемент костяной трещотки показался мне зловещим, – что ты делаешь с рукой адепта? Отпусти его.
Только теперь я с некоторым удивлением разглядела, что держу неряху-адепта за запястье. А чуть выше моей кисти в руку будущего некроманта вцепился Крыс. Если бы он был живой, то я бы сказала, что скелетон жмурится от удовольствия, плавно взлетая вверх-вниз.