Конечно, предъявлять какие-либо претензии к Люсьен я не смел. Она, как любят говорить, была вольна, как птица. Я понимал это, понимал и то, что сам свободен по отношению к ней. И все-таки, чужая подушка и Люсьен - это удар.
Держа в пальцах бритвенный станок, Я ощущаю тепло ее руки, забытое на стальной рукоятке. Это придает мне магических сил и, обдирая вторую щеку, на первой, уже гладкой, я чувствую осторожное прикосновение ее губ.
- Наконец-то! - радуюсь я.
- Опасно оставлять надолго в одиночестве любимых женщин. А в выходные дни и подавно.
- Но как успеть быть с ними всеми и всегда? - в тон ей, ерничая, подхватываю я.
Она мгновенно становится серьезной, поворачивает к себе мое лицо и, заглядывая в глаза, произносит просяще-повелительно:
- Не надо, милый. Только слабый пол имеет право на такой тип кокетства.
- Зачем же им злоупотреблять?
Люсьен меняется мгновенно. В ее глазах уже опять лукавинка.
- Затем, что это действительно опасно.
Я не могу сдержать улыбки. Ни в ком я не уверен так, как в Люсьен. И тут же улыбаюсь еще раз, уже горько: никто не предает нас столь вероломно, как те, в ком мы уверены.
- Как твои дела? Я тебя не видела целую неделю.
- Отлично, - подмигиваю я, а про себя удивляюсь: почему она сегодня говорит не стихами?
- Слыхала, ты ремонт затеял кабинета?
- Когда в гости хоть иногда заходят такие красивые женщины, невольно начинаешь заботиться об убранстве своей обители.
- И шторы новые я с улицы видала...
- Сменил. И полки все покрасил. Да и цветы не так уж редко стол мой украшают...
- И школу там какую-то отрыл... Да, слушай, ну, а как твой приз?
- Почти готов. Вот только в понедельник последнюю осталось визу наложить.
- Ну до чего ж ты странный человек... - Люсьен поводит плечами. - С работы его чуть не гонят, же - ремонты кабинетов, как будто для себя. Но ведь тебе сказали: подыщи другое место для своих дерзаний. И критика твоя уже давно не одному на горло наступила. И все тебя хотят изжить, а нач-по-кадрам...
- Милая девчушка, нач-по-кадрам не столько критику хулит и действия мои, как наши с тобой чувства. Вот эта кость ему дыханье перебила... А что касается всех странностей моих, то будь я чуточку иным, ужель меня б ты так боготворила?
Люсьен не спеша встает.
- Ну что ж, привет тебе, привет, счастливый неудачник иль несчастный плут! Я рада, что в тебе не остывает твой упрямый дух, что мысль твоя, как прежде, дерзновенна, что голова, как водится, забита ерундой, хотя и вперемешку с веществом полезным, что ты так весел, изможден, невыносим и мил, твой оптимизм меня, как и всегда, пленяет, ну, а теперь я ухожу пленять других.