- Плохо, - коротко ответил Артём, и насколько плохо, я поняла, когда он подошёл ближе пошатывающейся походкой.
- Ты пьян?
- Выпил немного в баре, - отмахнулся Ларионов. Он попытался растянуть губы в улыбке, а я сняла с его тёмного пиджака длинный светлый волос.
- Твой отец в больнице, а ты шляешься по барам?
- Это была важная встреча.
- Между ног какой-нибудь блондинки?
- Оу, ты меня отчитывать собралась, крошка?
- Я переживала за тебя, места себе не находила. Мой телефон не ловит сигнал. Твоих примочек дело? - ткнула я пальцем в него, а он послушно кивнул. - А охранник объявил, что мне нельзя выходить. Это как называется?
- Я тоже за тебя, как видишь, переживал, - развёл руки в стороны Ларионов. - Встреча в баре, правда, была важной. А блондинка мне попалась уже на выходе, - объяснил Тём немного заплетающимся языком и показал жестом «ок». А я снова начала злиться.
- Тём, расскажи мне, что происходит? Я не прошу выдавать все ваши секреты, - изобразила я двумя руками знак кавычек в воздухе. - Но я устала он неведения, к тому же я не чувствую всей той опасности, о которой ты мне все уши уже прожужжал. Что со мной может случиться?
- Мы же уже говорили об этом.
- Да, но все, кому я и могла перейти дорогу... могли бы меня уже и простить. И Котовский в этом списке не значится, так почему я должна его бояться?
Тём молча прошёл мимо меня и плюхнулся на диван. Я присела рядом, всё ещё надеясь услышать ответ.
- Ты ведь не отстанешь, да? - обречённо задал он вопрос, взглянув исподлобья.
- Не отстану, - подтвердила я в ответ.
Тём откинулся на подушки и закрыл глаза, а затем снова открыл. Я же продолжала сидеть на том же месте, и никуда, конечно, не исчезала.
- Да, я всё ещё здесь, - подтвердила его догадки, встретившись с ним взглядом. Оставим думы о некой блондинке в баре. Сейчас важнее другое. Выпивший Тём и мой вроде бы трезвый ум вполне могут дать неплохой результат в виде приоткрывшихся тайн. Я ждала. И была награждена за терпение.
- Он ищет компромат, - вздохнув, ошарашил Тём. Очень интересно.
- На кого?
- На себя.
- Странный тип этот Котовский.
- Ты не поняла. На него есть компромат. Достаточно серьёзный. И чтобы этот компромат не появился в средствах массовой информации, Кот готов на многое.
По спине пробежал холод от этих слов Ларионова. Картина, действительно, вырисовывалась нерадостная, раз так.
- Он считает...
- Что ты можешь что-то знать, - Тём запнулся. - Ты дружила с его дочерью...
- С Мией, - поправила я Тёма. Мне надоело, что мы не произносим её имени вслух.
Давно пора называть всё своими словами, но мы всё это время будто сами избегали очевидного. Боялись прикоснуться к прошлому. Разворошить незаживающие раны, но мы не можем всё время делать вид, что прошлого не было. Оно тенью всё это время бродило за нами и никуда не исчезало.