– Надо в Вересе купить вам нормальное седло. А то в этом вы едва ли доедете до Красного Замка.
Лана замялась и крепче сжала поводья, подбирая слова.
– Женщине нельзя ездить в обычном седле. Это может привести к… нежелательным последствиям, – она попыталась выразиться как можно аккуратнее.
Гур, кажется, её понял, но удивился.
– Никогда о таком не слышал. А это проблема?
Лана смутилась, а Гур, кажется, не понимал, что затрагивает тему интимную и даже сакральную. Он спрашивал об этом таким же тоном, каким интересовался днём у спутников, достаточно ли вкусный сыр он купил в дорогу.
– В Девяти Королевствах высоко ценится девичья невинность, – в итоге выдавила из себя Лана. – Если девушка потеряет невинность до свадьбы и об этом узнают, то замуж ей уже не выйти. А её родители должны будут публично посвятить жизнь дочери Двуликому Божеству в храме. И там ей никогда не стать жрицей, только послушницей.
– Да кому ж вообще жена-неумёха нужна? – гоготнул Гур, но поймав испуганный взгляд Ланы, притормозил. – Прошу прощения, принцесса, я не хотел…
– Всё в порядке, – Лана попыталась улыбнуться. – Мы разные, я понимаю… И взгляды у нас разные…
Принцесса отвела глаза. Ей снова стало страшно от ожидающей её неизвестности. И от того, что её окружают трое совершенно незнакомых мужчин, с которыми её каким-то чудом отпустил отец. Лана снова почувствовала, как мир сжимается до размеров маленькой точки и дышать становится всё труднее, будто чьи-то огромные руки схватили её лёгкие, не давая им сокращаться.
– А вот и городская стена, – голос Сива стал лучиком света в надвигающейся тьме. Усилием воли Лана ухватилась за этот лучик и вытащила себя из подступающей паники.
Несколько глубоких вдохов, и она снова начала видеть. Дорога действительно упиралась в высокую каменную стену, выше которой был лишь шпиль храма Двуликого Божества. На шпиле сияло золотое солнце, окольцованное полумесяцем из чернёного серебра – два образа Бога. Послушницы обычно носили на шее серебряный полумесяц в знак своей принадлежности ночной его ипостаси – мужа и покровителя. Жрицы и жрецы носили солнце, потому как несли людям свет знаний, просвещения и слово божие вместе с дневной ипостасью Двуликого Бога – мудрого отца, указующего путь. Настоятели и настоятельницы храмов и сама Мать Настоятельница, стоявшая во главе церкви, носили на груди тот же символ, что украшал шпили храмов, – солнце в объятиях луны.
Недалеко от стены, там, где заканчивалась рощица, начинались нестройные ряды одноэтажных домиков – возле города раскинулась деревня.