Когда ноги Ланы коснулись земли, она с замиранием сердца прислушалась. Было тихо. Никто не бил тревогу, город мирно спал.
Юноша накинул на Лану плащ и подтолкнул к лошади. Подставив руки, он помог ей взобраться в седло и сам ловко вспрыгнул следом. Взял в руки поводья, заключив девушку в кольцо из рук.
– Как тебя зовут? – спросила Лана.
– Давид, – ответил юноша и пришпорил кобылу.
Животное недовольно заржало и пустилось в галоп. Уносимая прочь, Лана обернулась и с ужасом увидела, как из маленького круглого окна комнаты на неё смотрел Робб.
– Он нас увидел! – воскликнула она, испуганно прижимаясь к Давиду. Тот не ответил и лишь сильнее ударил пятками кобылу.
Лана не разбирала дороги. По сторонам мелькали всполохи фонарей, сливаясь в одну огненную ленту. Лане казалось, что она слышит стук копыт погони, но, сколько бы она ни оглядывалась, в темноте улиц никого не видела.
Вдруг Давид резко натянул поводья, соскочил с лошади и потянул Лану следом. Когда Лана спешилась, он ударил лошадь по крупу, отправляя вскачь в неизвестном направлении. Беглецы юркнули в переулок, затем в другой, третий. Здесь уже не было фонарей, и сквозь темноту едва ли можно было что-то различить. Но Давид ориентировался умело и ловко, будто знал на этих улицах каждый камень.
Вдруг откуда ни возьмись перед ними выросла зелёная обшарпанная дверь, над которой тускло светил фонарь.
Давид трижды постучал.
– Кого принесло? – прозвучал приглушённый низкий голос.
– Старая мавка с уловом, – отозвался Давид.
Послышался скрежет замка, и дверь открылась, пропуская гостей внутрь.
Лана оказалась в узеньком коридоре, освещённом несколькими факелами. Дверь закрылась, ключ в замке провернулся.
– Нам туда, – Давид потянул Лану вглубь коридора.
– Где мы? – место казалось Лане странным и каким-то неправильным.
Давид не ответил и лишь сильнее потянул принцессу за собой. Откуда-то из темноты послышались женские голоса. Приглушённые и стонущие. То ли от боли, то ли от наслаждения.
– Где мы? – повторила Лана более настойчиво.
В этот момент в темноте распахнулась дверь, в жёлтом прямоугольнике которой чётко вырисовывалась тёмная фигура. Прозвучал хриплый баритон:
– Неужто справился?
– Что происходит? – сердце Ланы оборвалось.
Женские голоса стали слышаться отчётливей и громче.
Наконец принцесса осознала, что прекрасный юноша вёл её не к спасению, а в ловушку. Давид крепко схватил Лану за плечи и толкнул в комнату. Тёмная фигура отступила.
В комнате клубился дым благовоний и чего-то сладкого, незнакомого. Десятки свечей и слабый огонь в камине бросали тусклый свет на диваны, звериные шкуры и ковры, занимавшие тут почти всё пространство. На них лежали обнажённые женщины. Две из них спали. Четверо других извивались вокруг троих мужчин. Никто даже не заметил, как Лана влетела в комнату и, споткнувшись о край ковра, упала на пол.